– Попробуй догадайся, кто я, – говорю я сейчас этой девочке-подростку. Я не собиралась ничего говорить. Слова сами вырвались у меня изо рта, как вылетают из огня искры.
– Ну-у… – тянет она и глядит на меня странно. – Даже не знаю… Может, ты – призрак? Сверхъестественное существо, которое когда-то было человечком?
Она так и говорит – «человечком». Словно все люди – ничтожества, не сто́ящие никакого внимания. Звучит это немного обидно, хотя когда-то мне самой очень хотелось, чтобы меня никто не замечал.
Я переступаю с ноги на ногу, и моя маскарадная одежда бренчит и постукивает. Волосы растрепанного парика падают на глаза и лезут в рот. От них пахнет пылью.
Девочка мне нравится. Мне очень нравится все, что хранится в ее душе и чего у меня никогда не будет. Я сама никогда такой не буду.
Но больше всего мне нравится то, что будет дальше. Она изменится. Я изменю ее, как изменила уже многих.
Спасу.
– Ну и когда ты исполнишь мое желание? – спрашивает она.
– Скоро. – Я улыбаюсь.
Да, я исполняю желания.
Мне подвластны чудеса.
Я действительно могу дать этой девочке то, чего она хочет больше всего на свете. Проблема лишь в том, что сама она пока не сознает своих желаний.
И мне не терпится показать ей первое чудо.
– Ты хочешь сыграть со мной в какую-то игру? – догадывается она.
– Да! – Я почти кричу. Да-да-да! Это мой любимый вопрос, мое излюбленное занятие. Я знаю много игр и умею хорошо в них играть.
– В какую же? В «Вопросы и команды»[2]? – спрашивает она.
– Если хочешь. Только предупреждаю: я сразу пойму, если ты соврешь.
Она пожимает плечами, теребит мочку уха с тремя серебряными сережками и, прищурившись, глядит на меня сквозь слой готического грима: хорошая девочка, которая изо всех сил старается казаться плохой.
– Нет. Давай лучше сыграем в салочки, – говорит она, и я удивлена. На мой взгляд, она уже слишком большая для салок, пятнашек, догонялок и тому подобных игр. – Чур, ты водишь. Если я успею добежать до нашего дома и ты меня не поймаешь – я выиграла.
И, хлопнув меня по руке ладонью, она срывается с места.
Я смеюсь. Просто не могу ничего с собой поделать. Это, конечно, нервы. А еще – удовольствие. Я уверена, что этой девчонке ни за что от меня не убежать. Ее ноги тонки, как спички, а легкие забиты никотином. У нее нет ни полшанса.