– Входите, пожалуйста, – говорит она.
Квартирка небольшая, но светлая, с лесенкой на второй этаж, и единственными уступками современности здесь являются фабрикатор да несколько парящих дисплеев из ку-точек. Женщина проводит его в уютную гостиную и садится у одного из больших окон в детское деревянное кресло. Она вынимает ксантийскую папироску, снимает крышечку, и на конце зажигается огонек, наполняющий комнату горьковатым запахом. Исидор опускается на низкую зеленую кушетку, сутулится и ждет. В комнате есть кто-то еще, скрытый пеленой уединения: он догадывается, что это дочь шоколатье.
– Надо бы вам что-нибудь предложить – кофе или что-то еще, – наконец говорит женщина, но даже не делает попытки подняться.
– Я все сделаю, – говорит девочка, изумляя Исидора неожиданным открытием гевулота и появляясь совсем рядом, как будто из ниоткуда.
Ей шесть или семь марсианских лет, это худой и бледный подросток с пытливыми карими глазами, в новом ксантийском платье, похожем на трубу и отдаленно напоминающем Исидору одежду зоку.
– Нет, спасибо, – говорит Исидор. – Ничего не надо.
– Мне даже не надо на тебя щуриться, – говорит девочка. – Я читала «Вестник Ареса». Ты помогаешь наставникам. Ты обнаружил пропавший город. А ты встречался с Безмолвием?
Она все время подпрыгивает на подушках дивана и, кажется, никак не может остановится ни на мгновение.
– Элоди, – строго одергивает ее женщина. – Не обращайте внимания на мою дочь, она такая невоспитанная.
– Я просто спрашиваю.
– Спрашивать будет этот любезный молодой человек, а не ты.
– Не верь всему, что читаешь, Элоди, – говорит Исидор. Он сочувственно смотрит на нее. – Мне очень жаль, что с твоим отцом произошло несчастье.
Девочка опускает взгляд.
– Они ведь восстановят его, правда?
– Надеюсь, что восстановят, – говорит Исидор. – А я стараюсь им в этом помочь.
Жена шоколатье грустно улыбается Исидору и скрывает следующие слова от гевулота дочери.
– Она обходится нам очень дорого. Глупое дитя. – Женщина вздыхает. – У вас есть дети?
– Нет, – отвечает Исидор.
– От них больше хлопот, чем радости. Это он виноват. Он испортил Элоди. – Жена шоколатье проводит руками по своим волосам, не выпуская из пальцев сигареты, и на мгновение Исидору становится страшно, что огонь перекинется на волосы. – Простите. Я говорю ужасные вещи, когда он… где-то. Даже не в Безмолвии.