Сбросить ядерный реактор в океан – такого не было даже в мыслях. Хор тысячи голосов, сколько бы правители федерации не грызлись между собой, подобного не простит. В этом вопросе полифония обеспечена. Смибдорт вспомнил писклявый голос самого болтливого и безвластного вещателя, тысяча первого участника Хора: «Технологию могут подобрать агенты Властителя или ищейки из Ордена по частному заказу». Мастер мысленно ответил: «Реактор лежит под трехкилометровой толщей воды, и даже мы не знаем координаты». «Плевать! Неоправданный риск!» Смибдорт изобразил на лице усмешку: он знал – так и будет.
Мастер вошел в приборную зону реактора, атомогенетик А́льред с унылым посвистыванием двигал разноцветные рычажки. Смибдорт узнал его по извечной сетчатой накидке из ковмари́ла, но даже закрой он глаза, все равно угадал бы атомогенетика – столь минорную мелодию на судне мог выдать только Альред.
Ядовито-красные, ярко-синие, спокойно-желтые рычаги десятками торчали из полукруглой приборной панели. «Сам шаз не разберется!» – обычно ворчал капитан Хим. А сам – разбирался.
– Я и без выкриков Хима почувствовал остановку сердца, – оглянувшись через плечо, сообщил Альред. – Даже не остановку, а как будто наш дирижабль превратился в воздушный шарик. На все возбудители реактор не реагирует, будто его законсервировали.
– Могли это сделать твои… коллеги? На расстоянии? – спросил Смибдорт, хотя заранее знал ответ. Остановить ядерный реактор, установленный на «Незримом», главном дирижабле военных сил Хора, под силу разве что объединению из тысячи атомогенетиков. А столько может не найтись и на всей планете. Уникальные люди, атомогенетики, во время транса могут управлять, корректировать, запускать и останавливать ядерные реакции. Когда-то Смибдорт мечтал стать и мастером, и атомогенетиком, и святой ищейкой, а потом стал мастером и прекратил мечтать вообще о чем-либо.
Альред качнул головой. Даже выдавил из себя усмешку. Если сильнейший атомогенетик Миллиона в чем-то был уверен, то он – улыбался.
Открылась вторая по толщине дверь на дирижабле. Вошли трое в ковмариловых доспехах поверх теплоизоляционного скафандра, только глаза блестят через мелкую сеточку, да слышится тяжелое дыхание. По уставу в приборный зал ремонтная бригада должна входить в полной экипировке, вдруг там есть пробоины. Чтобы не быть убитыми ни радиацией, ни температурой. Сейчас становилось холоднее, темнее, душнее. Инфракрасные отопители отключились, экономя энергию аккумуляторов, принудительная вентиляция, ожидая либо команды капитана, либо датчиков загрязнения, взяла с них пример. Аргоновые лампы работали в полсилы.