Сначала зелье оставалось все того же, темно-зеленого цвета, а потом… С энтузиазмом и любопытством проследила, как оно наливается красным. Схватила блокнот, желая записать наблюдения.
– Лани! – вдруг громко взвизгнула подруга и…
Резкая удушающая вонь, хлопок и звон битого стекла. Дым, вдруг поваливший от котелка, густо заклубился и душным облаком мгновенно заполонил все помещение. Закашлялась вслед за подругой. Лицо опалило огнем, а в руку впилось что-то острое. Где-то рядом со мной болезненно крикнула Бри, и нас отнесло ближе к стене. Больно ударилась затылком о каменную кладку. Точно шишак будет! Мой блокнот улетел куда-то в сторону.
Нет! Там же записи за последние пять лет! Тут же забыла о возможном порезе и боли. Попыталась было дотянуться до кожаной потертой обложки в двух локтях от меня, с кряхтением вставая на колени, как воздух вдруг сотряс зычный возглас нашего грозного ректора.
– М-е-л-а-н-и-я! – Барабанные перепонки болезненно завибрировали, но выдержали. Ух и до чего он громогласный!
Вздрогнула, прокашлялась, но таки сделала последний рывок до блокнота, как великую драгоценность прижимая его к своей груди, и только потом невозмутимо подняла взгляд наверх, прямо в лицо разъяренному дракону.
Ух и влетит же мне теперь! Но вслух лишь сказала:
– Доброй ночи, господин ректор. Не ожидала вас здесь увидеть.
– Мелания, – прошипел мужчина, от бешенства находясь уже на грани оборота На его щеках и руках начали проступать черные блестящие чешуйки, а зрачок принял вертикальный вид.
Крепче сжала кожаную обложку и упрямо свела брови. Отряхивая платье от копоти и пыли одной рукой, другой прижимая к себе свою драгоценную ношу, попыталась встать.
– Я вас слушаю господин ректор. – Посмотрев по сторонам, убедилась, что с подругой тоже все в порядке, она уже самостоятельно встала и приводит себя в порядок, снова перевела взгляд на мужчину.
Но лабораторию знатно разнесло, да. Шторы, некогда висевшие на потолочных карнизах, превратились в половые и непригодные больше ни для какого использования тряпки, стеклянная посуда полопалась, шкафы с редкими зельями, сделанными учениками, покосились, растеряв добрую часть своего имущества, ну а окна… Окон больше нет, это да. Шмыгнула носом, стирая с кончика копоть. Славное зельице вышло! Пальцы мгновенно зачесались записать результаты реакции в блокнот, и я даже было уже потянулась к перу, чудом уцелевшему от взрыва, но… взгляд снова наткнулся на разъяренного мужчину. Чуть было не присела в придворном реверансе от страха. Он был не просто разъярен – он был в бешенстве!