– Некогда! – донеслось из поднебесья. – Я его чувствую! Он совсем близко! – На бреющем полете пронесясь над крышей вагона, Танька погнала ершик к хвосту поезда.
Вывесившись из окна, Ирка проводила ее глазами… Свист рассекаемого воздуха послышался снова. Ирка задрала голову к обложенным тучами небесам – неужели здухач был так близко, что Танька уже возвращается?
Из разрыва туч – девчонке показалось, что точно ей в лицо – валился столб багрового света. Она отпрянула в купе… Столб воткнулся в тянущиеся вдоль железнодорожной колеи деревья – и те вспыхнули, как спички! Будто наперегонки с поездом, огненный шар покатился вдоль всего лесного строя… Мгновение, и лес вдоль колеи занялся весь! Свист послышался опять… Вагон содрогнулся, и по его борту стекла волна багрового огня. Поезд мчался между двумя сплошными стенами пламени.
– Кажется, теперь и я знаю, где искать здухача, – пробормотала Ирка, опускаясь на четвереньки.
Слой гладкой шкуры обтянул ее, как тугой комбинезон. С трудом помещаясь между нижними полками, вместо черноволосой девочки в купе стояла огромная, угольно-черная борзая. Сильные ноги оттолкнулись от пола. В длинном прыжке перемахнув столик, она выпрыгнула в раскрытое окно. В морду ей дохнуло пламенем пожара, казалось, прыжок занесет ее прямо в бушующий огонь. Но за спиной уже распахнулись широкие крылья. Сильно ударяя ими воздух, Хортица пошла вертикально вверх вдоль стены пламени и растворилась в темных небесах.
Глава 8. Здухач vs. Двенадцать огненных глаз II
Огненные шары метались вокруг здухача. Пламя задевало макушку, жадно облизывало пятки… Тварь не оставила противнику пути к отступлению – ни вверх, ни вниз, ни в сторону. Огонь напирал отовсюду, стягиваясь в тугой кокон, в центре которого бился воин сновидений. Он чувствовал, как от иссушающего жара тает, словно пар над чайником, постепенно растворяясь в туче. Последним отчаянным усилием вкруговую отмахнулся мечом… С клинка роем серебристых ос сорвались искры. И вонзились прямо в окольцевавшие его стены пламени. Испуганный жалящими прикосновениями, огонь отпрянул. А здухач вдруг ощутил, как на лоб ему упала капля – прозрачная, несущая прохладу, защищающая от яростного жара. Ему почудился Танькин голос, протянувший:
– …тупо-ой! – но вместо обычного ехидства в нем слышался плач.