Рейна остановила пегаса.
– Римляне! – заговорила она. – Вы наверняка уже слышали о сегодняшнем вторжении. Новоприбывший Перси Джексон утопил в реке двух горгон. Юнона лично привела его сюда и представила как сына Нептуна.
Ребята в дальних рядах вытянули шеи в сторону Перси. Тот поднял руку:
– Привет.
– Он хочет вступить в легион, – продолжила Рейна. – Что сказали авгуры?
– Я прочел его предсказание по внутренностям! – сообщил Октавиан с таким апломбом, как если бы убил льва голыми руками, а не разорвал подушку-игрушку в виде панды. – Авгуры ему благоволят. Он достоин служить!
Легионеры разразились приветственным «Аве!».
Фрэнк немного запоздал, и его «аве» разнеслось по округе фальцетным эхом. Многие захихикали.
Рейна жестом попросила старших офицеров выйти вперед – по одному от каждой когорты. Октавиан как самый старший центурион повернулся к Перси.
– Рекрут, у тебя есть рекомендации? – спросил он.
Хейзел помнила эту часть по своему вступлению в легион. Многие дети приносили с собой письма от взрослых полубогов, ветеранов лагеря, живущих во внешнем мире. У некоторых рекрутов были известные и богатые покровители. Кто-то происходил из третьего или четвертого поколения легионеров. Хорошая рекомендация могла обеспечить тебе место в лучшей когорте, а иногда даже особую должность, например легионного гонца, что освобождало от рядовых заданий вроде выкапывания траншей или спряжения латинских глаголов.
Перси переступил с ноги на ногу:
– Рекомендации? Э-эм… нет.
Октавиан поморщился.
«Нечестно!» – хотелось крикнуть Хейзел. Перси принес в лагерь богиню – какую рекомендацию им еще нужно?! Но семья Октавиана уже больше столетия отправляла детей в лагерь, и он обожал напоминать рекрутам о своей значимости.
– Рекомендаций нет, – с притворным сожалением повторил авгур. – Кто-нибудь из легионеров за него поручится?
– Я поручусь! – вышел вперед Фрэнк. – Он спас мне жизнь!
Другие когорты тут же разразились протестующими криками. Рейна подняла руку, призывая к тишине, и сердито посмотрела на Фрэнка:
– Фрэнк Чжан, это уже второй раз за сегодняшний день, когда я напоминаю тебе, что ты на пробатио. Твой божественный родитель еще тебя не признал. Ты не вправе ни за кого поручаться, пока не заработаешь свою первую полоску.
Судя по лицу Фрэнка, он был не прочь провалиться под землю.