Разумеется, кардинальным правилом Розен-ленда было не хранить никаких тайн от членов группы. Оно выплыло тогда, когда Карлос заговорил о женщине по имени Линн, которая была в другой розеновской группе. По словам мужчины, та планировала уйти от мужа, причиной отчасти послужила эректильная дисфункция. Я почесала нос и метнула взгляд в доктора Розена. Как может он позволять говорить о неработающем пенисе какого-то невинного несчастного? А что, если я этого человека знаю? Когда Марни упомянула об отсутствии любых секретов, я и не представляла, что доктор Розен будет на самом деле соучаствовать в сплетнях о других пациентах прямо посреди сеанса.
– А конфиденциальность? – заикнулась я.
– Мы здесь ее не соблюдаем, – ответила Рори. Патрис и Карлос подтвердили ее слова энергичными кивками. В моем разуме мелькнуло воспоминание о матери, бранившей меня в пятом классе. Я нарушила данное обещание, чтобы допустить людей из программы 12 шагов, но они связывались духовным принципом анонимности, который был у всех на глазах – присутствовал прямо в названии программы. А чем связаны эти шуты гороховые?
– И как же чувствовать себя в безопасности?
– Что заставляет вас думать, что конфиденциальность даст вам чувство безопасности? – доктор Розен воодушевился, явно готовый просвещать меня.
– Групповая терапия всегда конфиденциальна, – для меня авторитетом была одна подруга из аспирантуры, которой пришлось подписывать соглашение о конфиденциальности во время вступления в группу. – Может, я не хочу, чтобы о моих тайнах трепалась вся ваша группа и все ее знакомые!
– Почему нет?
– До вас не доходит, почему я хочу сохранения тайны личной жизни?
На лицах, глядящих на меня, не было ни тени возмущения.
– Возможно, это вам нужно задаться вопросом, почему вы так настаиваете на приватности.
– Разве это не стандартная практика?
– Она допустима, но хранить тайны от других людей вреднее, чем позволить другим людям знать о ваших делах.
Хранить тайны – это способ держаться за стыд, который вам не нужен.
На каком-то уровне я понимала, о чем он говорил. Обжоры, приходившие на встречи выздоравливающих, поправлялись, если рассказывали свои истории. Но каждая 12-шаговая встреча начинается с напоминания: Все, что вы здесь услышите, останется здесь, когда вы уйдете. Когда эту фразу читают вслух, люди на встрече хором повторяют: