– Здравствуй, Настя. А где… этот? – неприязнь в его голосе была такая густая, что можно было бы потрогать, наверное.
– Мы расстались. Больше месяца назад. – Получилось выговорить эту фразу спокойно, без надрыва.
– Отлично. – Папа – он такой, как всегда. Неважно, что я страдала по этому поводу. Главное, что Глеб ему не нравился. – Так что случилось? Рассказывай?
– Ну, ты пройди сначала. Я тебе чай налью, как раз и покажу все.
Не стала делиться с ним обстоятельствами, при которых получила первую записку. Просто положила перед ним на стол эту грязную и мятую бумажку.
Он внимательно изучил, не притрагиваясь.
– Похоже на дурацкий розыгрыш. Это все?
– Нет. Сегодня под дверь еще вот это просунули. – Второй лист, на всякий случай, я запихнула в прозрачный файл. Чтобы не оставлять своих отпечатков. Возможно, глупо… Но кто знает?
Отец помрачнел, разглядывая фото, а потом обратную сторону листа, с текстом. Чай отхлебнул на автомате, даже не сказал ни слова про его качество. Забавно, но мне стало легче от этого. Претензии к своей бедности я бы сейчас не пережила.
– Я знал, что с этим ублюдком не стоит связываться. Но ты считала себя умнее, Настя. – А, нет. Претензии были, просто более серьезные.
– Пап, пожалуйста… – не знаю, о чем конкретно просила. Наверное, чтобы смилостивился.
– Собирай вещи. Тебе здесь нельзя оставаться.
Не перечила. Только обрадовалась. Я бы здесь просто с ума сошла, сидя в страхе, неизвестности и одиночестве.
Собирать-то и нечего было, особенно. Я ушла из родительского дома налегке, с гордо поднятой головой. А новые вещи приобретала только по необходимости. Все приданое влезло в один большой пакет. Спортивную сумку, купленную одну на двоих, уже забрал Глеб.
– Не грусти, дочка. Со всем разберемся. – Наконец-то, отец проявил хоть какие-то чувства: обнял меня за плечи, прижал к себе со всей немалой силой, второй рукой взлохматил голову. – Я же рядом, а это значит что?
– Что все будет хо-ро-шо! – вспомнила нашу любимую перекличку из детства. Смахнула с глаз непрошеную слезинку. Носом шмыгнула…
– Так. Не дрейфь. Ничего страшного не случилось. А если этому… бывшему твоему… и досталось на орехи, так ничего, не помрет. Мужикам иногда полезно быть битыми. Начинают мозгами думать, а не другим местом.