– Будьте вы прокляты! – в сердцах воскликнул он.
Оливия распласталась на земле, пытаясь отдышаться. Клив устало присел рядом. Сколько раз ей казалось, что они сейчас сорвутся вниз, в тёмную бездну, но он уверенно карабкался вверх, цепляясь за выступы. Всё тело ныло от многочисленных ссадин и ушибов.
Колдунья вздрогнула, когда её накрыла чья-то тень. Оливия перевела взор на её обладателя и встретилась с обеспокоенным взглядом Клива.
– Ты в порядке? – с участием спросил мужчина.
– Если можно так сказать, – она вымученно улыбнулась и замерла, боясь пошевелиться.
Он откинул с её лица прядь волос и осторожно осмотрел ссадину на лбу. Оливия забыла, как дышать, лишь наблюдала за его движениями, широко распахнув глаза. Вот Клив склонился над ней, провёл ладонью по щеке, отчего сердце у перепуганной пленницы пустилось вскачь. Что же такое творится? – недоумевала она и хотела возразить, но его рот уже завладел её губами с таким неистовством и страстью, лишающей способности сопротивляться, с которой Оливию ещё никто не целовал.
Клив оторвался от неё, такой изумлённой и беззащитной. Она чувствовала, что совершает ошибку и предает дорогого ей человека. Но… Здесь и сейчас, находясь на грани жизни и смерти, разве это имеет какое-либо значение? Может, это лишь порыв? Но она оставит этот миг в своей памяти навсегда.
Он улыбнулся, но в следующий миг его лицо исказила гримаса боли. Оливия вскрикнула, когда кровь, хлынувшая из его груди, брызнула ей в лицо. Клинок пронзил Клива насквозь и впился в живот Оливии. В глазах потемнело от боли. Клинок сильнее вонзился в тело колдуньи. Последнее, что она успела увидеть, прежде чем тьма поглотила её – это взгляд Жака, полный неистовой ярости и ненависти, которой она раньше не замечала.
Девочка вскрикнула, подскочив на кровати. Её била дрожь, лицо было болезненно бледным, под широко распахнутыми глазами залегли круги. Стоило ей уснуть, как видения начинали преследовать, не давая отдохнуть, с такой настойчивостью и силой, которой она раньше не ощущала.
– Кира! Что случилось? – спросила ворвавшаяся в келью женщина. – О, моя бедная девочка!
– Это видение, госпожа Альва, – севшим голосом проговорила Кира, пытаясь выровнять дыхание.
Альва присела на кровать и обняла девочку, успокаивающе поглаживая по голове.