Своими мыслями я однажды поделилась с Маришей, когда нам, всё же, удалось вырваться в кафе без вечно ошивавшегося возле неё Эдмонда.
– Ты его любишь? – спросила Мариша, слизывая белую массу мороженного.
Пахло кофе.
– Конечно, люблю.
– Только говоришь ты это как-то обыденно.
– Обыденно?
– Ну, да, это чувствуется сразу.
Я пожала печами:
– Я давно привыкла к Андрею, мне с ним хорошо, а после смерти бабушки он мне так сильно помог, скрасил моё одиночество.
Мариша вздохнула:
– Всё, что ты мне только что сказала, не является той любовью, как я её понимаю.
– А что такое «любовь» по-твоему? – спросила я.
Мариша пожала плечами:
– Ты знаешь, я никогда, вообще-то, раньше не задумывалась над этим. Но по моим соображениям, если между двумя людьми возникла взаимная любовь, никто из них не перетягивает одеяло на себя, каждый позволяет другому быть собой, уважает его интересы, не заставляя ублажать себя; а если случится беда с одним из них, то второй будет до конца с любимым, а не уйдёт искать лёгкой жизни.
– Разве то же самое можно сказать про твоего Эдмонда?
Мариша нахмурилась. Думаю, она всегда чувствовала моё отношение к её избраннику.
– Чем тебя не устраивает мой Эдмонд?
Она отпила немного горячего кофе, от которого ещё исходил пар.
– Это ты меня спрашиваешь? Меня он устраивает, главное, чтобы тебя устраивал.
Мариша благодушно улыбнулась:
– Ну, меня-то он вообще во всём устраивает, а вот твой Андрей давно кажется мне слишком подозрительным.
– И в чём же?
– Не знаю. Просто мне кажется, когда ты смотришь на него, его взгляд становится каким-то чужим, жёстким.
– Я не замечала.
– Ещё бы ты заметила, моя дорогая. Ты же летаешь от его комплементов, как бабочка, готовая сжечь свои крылышки в огне.
– Ладно, подруга, «один-один» – ничего, теперь мы квиты. Давай завершим этот бесцельный разговор, из которого я поняла главное. Любовь – это такое чувство, такое неопределённое чувство, и для каждого человека оно раскрывается по-своему.
Слова Мариши тогда заставили меня задуматься над многим. Я действительно никогда не замечала того, что порой взгляд Андрея становился жёстким; мне вдруг подумалось, что Мариша специально это сказала, чтобы уколоть меня, раз я не питаю и никогда не питала симпатии к Эдмонду. Таким образом она решила мне отомстить. Я пообещала себе, что отныне буду более внимательна по отношению к Андрею, как-никак он – мой будущий муж, будущий отец наших детей.