– Положительно.
– Я, сами понимаете, не специалист во всех этих расследованиях. А зритель у нас искушённый пошёл, ему всё натуральное нужно. Кстати, это не Ваши статьи периодически мелькают в местной прессе?
– Мои.
– Вы пишете об уровне преступности в нашем городе, довольно интересные вещи.
Ирка взяла Милу под руку и увлекла её за собой в длинный коридор.
– Пойдём скорее, а то Костик загрузит тебя по полной программе, он же у нас демагог.
– Серьёзный человек.
– А я что говорила, он – настоящий зверь особенно на репетициях. Ты правильно сделала, что зашла, а то такая тоска порой накатывает, хоть волком вой.
– Я не знала, что ты так хорошо играешь, да ты просто настоящий талант. На гастроли ездишь?
– Какие там гастроли, с нашим-то Костиком. Прежде чем сыграть так эту сцену знаешь, сколько было слёз. И так всегда. Надоело всё.
Мила улыбнулась:
– Ради искусства приходится идти на большие жертвы.
– Вот тут ты абсолютно права. Проходи, это – моя гримёрка, вот только свет включу, и ты всё сама своими глазами увидишь.
Ирина щёлкнула выключателем, и перед Милой открылась небольшая комнатка с огромным зеркалом на стене, рядом с зеркалом стоял совершенно белый стол с многочисленными ящиками, то здесь, то там были раскиданы маленькие коробочки с тенями для глаз, пудреницы, кисточки, на подоконнике валялась кипа журналов. К боковой части зеркала была пристроена лампа в виде розовой лилии. На противоположной части стены висел портрет актрисы Ермоловой, точнее это была всего лишь репродукция, облачённая в дорогую рамку.
– У тебя здесь красиво, – Мила непроизвольно опустилась на мягкий пуфик, почувствовала полный комфорт и расслабление, посмотрела на себя в зеркало, – А кто тебя гримирует?
– Валя, она позже подойдёт.
Ирка повернулась вокруг оси, голубое платье с рюшами всколыхнулось, сделала реверанс.
– Ну, как, мне идёт?
– Очень идёт, ты и в самом деле на барышню похожа. Честно говоря, в гриме тебя и не узнать.
– Представляешь, когда-то они все так одевались. До сих пор ума не приложу, как они в те времена стирали всё это барахло. Сколько же порошка уходило.
– Тогда не было стирального порошка.
– Чем же они тогда стирали?
– Не знаю. Я не историк.
Ирка взяла со столика шляпку, надела на Милу.
– Жаль, что ты не можешь появиться в ней на улице. Уверена, за тобой бы тотчас образовался шлейф поклонников со Степановым во главе.