И выросло, и стало большим деревом,
И птицы небесные
Укрылись в ветвях его».
(Евангелие от Луки: 13.20—21).
Бабушка Дарья умерла в четверг в начале месяца как раз накануне Рождества Христова, поэтому наш ветхий деревянный домишко опустел, стало пусто, холодно, неуютно. Умерла она легко без мучений, просто ушла в свою горницу, легла на старую кровать и уснула. Я слышала, так обычно умирают незлобливые люли непринуждённо без боли и страха.
Вообще-то в нашем селе к бабушке относились с уважением, даже с почтением, называли её Дарьей Степановной или ведуньей Дашей, потому что она лечила прокажённых, поднимала дух тяжелобольным, облегчала их страданья. Бабушка знала много трав, всё лето после сенокоса собирала целебные травы в свою самодельную котомку, похожую на дорожный узелок босоногих скитальцев, богомольцев, которые ходят от одного селения до другого, собирают краюху хлеба, рассказывают о странствиях и чудесах. Один из таких старцев по имени дед Андрей как-то зашёл к нам на зимовье и остался на месяц «дабы молить за нас грешных Владыку Вездесущего Иисуса». Бабушка приняла деда Андрея радушно, накормила кислыми щами, напоила свежим ароматным чаем с душицей и мёдом, испекла большой капустный пирог. Несмотря на то, что жили мы скромно, бедно, стол пестрел вкусными угощеньями, как будто изобилие всегда присутствовало с нами.
Дед Андрей поселился в небольшой в довольно тёплой и уютной каморке там, где бабушка Дарья всегда держала иконы, доставшиеся ей от её предков.
Дед Андрей спал мало, большей частью молился, потому что я всегда слышала приятно ласкающий и успокаивающий треск свечей, пахло растаявшим воском и ладаном. У него были большие и тёплые руки, которые согревали мои озябшие ладони.
По вечерам же мы, усевшись рядом с натопленной печью, внимательно слушали, как бабушка Дарья рассказывала сказки, она знала их великое множество, и казалось, что они никогда не закончатся. Каждую ночь засыпала я в обнимку со своей тряпичной куклой, подаренной мне на Пасху, я поверяла ей свои сердечные тайны. С бабушкой было спокойно, радостно на душе, несмотря на то, что она не являлась моей родственницей, ибо взяла меня из детского приюта, когда принесла туда старую одежду и сладости в качестве скромного пожертвования на Великий Пост.
Постилась бабушка регулярно и меня научила, да и посты я переносила хорошо благодаря кулинарному мастерству и умению утешить вовремя добрым ласковым словом, сказанным с верой и благодушием.