Что касается Альфии, то она строила из себя эдакую недотрогу, постоянно поджимала губы, выражая тем самым своё недовольство. Она была чуть старше меня и постоянно мерила на себя новые наряды. Говорили, что она очень хотела выйти замуж хоть за самого шайтана.
– Кто это такие? – с недовольством в голосе спросила Альфия, когда увидела впервые нас с Лейлой.
– Познакомься, дорогая. Это – Марджина и Лейла – твои двоюродные сёстры, – ответила тётя Амиран с деланой важностью.
Какое-то шестое чувство подсказывало мне, что за этой показной почтительностью что-то скрывается, но я не знала, что именно, поэтому предпочитала не думать об этом.
– Откуда они взялись? – поджав губы, спросила Альфия.
– Как ты можешь так разговаривать со своими сёстрами! – возмутилась тётя Амиран.
– И они будут жить в моём доме?
– Разумеется, ведь они – сироты. Несмотря на то, что их родители не очень-то жаловали нас своим вниманием, им больше не на кого рассчитывать. Но не бойся, Альфия, твоя свобода не пострадает от их присутствия в доме. Они будут прислуживать и заботиться о тебе.
– Прислуживать? – спросила я.
Тётя Амиран с недовольством посмотрела на меня.
– Конечно, вы же будете есть мой хлеб. Ваш отец не оставил нам ничего кроме дома и того жалкого состояния, которым владел. Даже караван он не смог уберечь.
Мне не понравились слова тёти Амиран, и в отличие от покорной Лейлы я вовсе не собиралась молчать.
– Я не знала, что стану прислуживать родственникам, – ответила я, – мой отец был порядочным человеком, и не по своей вине он не сохранил караван и золото.
– Мне не нужны слуги с таким нравом как у тебя, дорогая. И если ты не подумаешь над своим поведением, я не стану держать тебя под своей крышей, – сказала тётя Амиран, нахмурив брови, – а сейчас вам нужно отдохнуть с дороги и хорошо поесть. До завтрашнего утра я не стану принуждать вас к работе.
Нас Лейлой поселили в одной комнате на первом этаже, том этаже, где обитала прислуга.
Это была наша комната, хотя в родном доме в Бухаре у нас были разные комнаты. Она была маленькой, пахнувшей свежей извёсткой со скудной обстановкой в виде двух мягких подстилок, где мы должны были спать, двух стульев и одной тумбочки для наших вещей. На стенах не было вывешено ни одного ковра, как это принято в мусульманских домах.