Ещё я понял, что с Богом невозможно играть в «романы», в «любовь». Да, любовь, но проявить её сначала требуется в послушании и страхе чем-либо оскорбить Его. Нужно осознать своё недостоинство войти с Господом в безоблачные отношения взаимной любви и милости. Мы не можем с Ним так общаться. «Служите Ему со страхом и радуйтеся со трепетом». Никакие фривольности с Богом непозволительны: Он удаляется от таковых дерзких и наглых людей. Сначала – покаяние, очищение сердца молитвами и слезами, и только потом, может быть, что-то большее…
И, наконец, я понял также, что если ты серьёзно встаёшь на духовный путь, время спокойного благодушия кончается. «Всякий, приступающий работать Господу, должен уготовить душу свою к искушению». Будут и озлобления, и даже истерики, и много черноты повылазит из тебя наружу. Страсти, как змеи, покажутся из твоего сердца, и будет очень больно изничтожать этих змей. И много всяких неожиданных страниц окажется дописано в твою биографию.
И всё-таки мне было очень радостно и отдохновенно общаться с Сашей. Кстати, от него первого я услышал о глубине и красоте жизненного подвига святого князя Александра Невского. Он также первый высказал мне мою собственную заветную мысль о будущей встрече с любимыми писателями, в частности, с Достоевским, чем очень порадовал меня. Он говорил много глубоких вещей, но я более был занят тем, чтобы показать себя и доказать, что и я «не так уж плох» и могу быть с ним на равных. (Как теперь, кстати, строит отношения со мной мой дядя Боря, всё желая в чём-то тягаться со мною – с пустым местом.) И глупое моё самомнение надолго затянуло мой путь к Божьей милости.
В 1994 году Саша заболел, и на долгое время контакт с ним был потерян. Потом мы с Агабековым дозвонились до него и несколько раз ездили к нему домой, навещали. Общаться с ним было так же утешительно, как и раньше, и сам он был благодарен нам за поддержку своим общением. Ведь часто поддерживаешь человека не какими-то ободрениями и речами, а просто вниманием, уважением, предоставлением возможности ему высказаться и умением оценить его мнение. Саша по-прежнему говорил о Церкви и говорил с большой силой. Он говорил, что есть этот путь к Богу, и что человек, посещающий церковь, по-другому начинает всё чувствовать… Всё это я слушал, впитывал, и продолжал жить по-своему, только всё глубже задумываясь над жизнью и о духовном пути. Наконец, в ноябре 1995 года я «созрел» и, наступая себе на горло, попросил Сашу указать, куда мне нужно идти, чтобы стать духовно сильным или хотя бы встретить таких людей. И он послал нас с Агабековым в Новоспасский монастырь, куда ходил сам.