– Ассалам Алейкум, торджомон саеб! (Здравствуйте, господин переводчик!)
Обернувшись, я увидел старого знакомого из Ишкамиша. Я бы его сразу не узнал: он отпустил бороду, черную, но уже с проседью, одет был в национальный пирохан-томбон (необъятных размеров штаны, стянутые на поясе и длинную с расшитым воротом сорочку) и теплую жилетку. На голове красовалась большая белая чалма.
– Какими судьбами? – спросил я его по-русски.
Он оглянулся вокруг, никого поблизости не было.
– Пойдем в чайхану, посидим, чаю попьем, – пригласил он, не переходя на русский.
Это было кстати, я уже изрядно проголодался и сам искал где бы перекусить. Он свернул в узкий переулок, и мы подошли к небольшой чайхане, хозяин которой услужливо распахнул перед нами двери и провел на второй этаж, где мы оказались одни в квадратной комнатке с небольшим окном. На полу лежал ковер, стоял низенький деревянный инкрустированный столик, окруженный разноцветными подушками.
– Здесь мы можем спокойно поговорить, – улыбнувшись, сказал он мне уже по-русски. Каких-либо опасений у меня не было, ведь про себя я считал его нашим разведчиком, и, кроме того, в городе было полно военных, и еще у меня с собой был пистолет. После месяца в горах, где всякого бывало, здесь, пусть в небольшом, но все-таки городе, я чувствовал себя в полной безопасности, ну и к тому же мне было интересно, о чем он собирается со мной говорить.
Минут десять он молчал, пока мы ели плов, изредка пытливо поглядывая на меня. Разлив чай по пиалам, он, наконец, нарушил молчание.
– Ты знаешь, я тогда тебя не успел поблагодарить за то, что ты взял старика. Этот почтенный старец – мой благословенный учитель, и я был очень рад, что благодаря тебе, мне удалось оказать ему услугу. Месяц назад он покинул этот мир, МашаАллах, и теперь я облечен полномочиями нести учение в мир.
Он несколько минут помолчал и, перебирая в руках красивые перламутровые четки, внимательно посмотрел на меня, словно в чем-то сомневаясь.
– Все, что я тебе сейчас скажу, ты просто выслушай. Не пытайся понять, не отрицай и не соглашайся. Открой разум и мои слова вольются в твою голову, ИншаАллах.
Начало беседы меня слегка заинтриговало, и я весь обратился в слух.
– Знание, которое я несу, – такое же древнее, как этот мир. Оно передается изустно от учителя ученику. Учитель сам находит ученика по знакам, которые ему посылает Единый. Наше учение стоит вне религий, хотя лежит в основе каждой религии. У нас нет церквей, хотя любая церковь может стать нам храмом, где мы можем вознести свои молитвы Единому. У нас нет имени Бога, мы называем его Единым и считаем, что в подлунном мире нет ничего, в чем бы ни было его присутствия. Я тебе это говорю только потому, что ряд знаков указывает мне на то, что твои уши готовы услышать голос Единого.