Старую березу, которую так нахваливал Жека, вывернуло с корнем. Она со страшным грохотом упала на костер, и поляна исчезла под её ветками.
Сосны ломало на острые стрелы. Они взлетали, падали, впивались в землю и протыкали палатки.
Тишина наступила мгновенно и неожиданно.
Опять стало светло и спокойно. Небо вернуло голубизну, птицы зачирикали, и запахло потушенным костром.
Прошло всего пятнадцать минут. Пятнадцать минут страха, грохота и потерь.
Дети плакали, взрослые выпутывались из разноцветных тряпок, которые всего четверть часа назад веселили лес яркими пятнами.
Началась перекличка, искали детей и родителей.
– Где Дим Димыч? Не слышно его. У него списки всей команды, – сначала раздраженно, а потом обеспокоенно стали спрашивать друг друга.
Дим Димыча нашли под березой. Его голова была раздавлена стволом, а острый сук вонзился в живот.
– Нужно срочно вызывать скорую и полицию. Телефоны работают? Кто ещё пострадал?
Та же береза придавила и Жеку. Его лицо было сильно исцарапано, а вот рука разбухла и посинела.
– Где баба Грузя? Её не слышно.
Кинулись в палатку, вернее, стали ворошить серебристые тряпки, которые ещё полчаса назад были космической палаткой.
Увидели всю в крови бабу Грузю. Она закрыла собой Алинку и Сергуню. Острый сосновый сук торчал из её спины. Ребята тихонечко скулили.
Смерч «Мари» пронёсся узкой полосой через весенний лес. Березы и сосны были обломаны и повалены: стволы раздавлены, будто огромный великан тропинку для себя протоптал.
А наша радостная стоянка превратилась в поле боя.
Спасатели и скорая приехали минут через тридцать. Дим Димыч умер. Жеку, бабу Грузю и ещё несколько человек отвезли в больницу. Дети не пострадали, только сильно напугались.
Неделю назад позвонил Жека и сказал, что баба Грузя постоянно молчит. Только иногда улыбается, а голова и руки у неё мелко трясутся.
Больше мы никогда не собирались нашей дружной командой.