Почему надо поддержать президента? Основные вопросы - страница 31
С другой стороны, о каком совершенстве говорят приверженцы теории эволюции? Давайте разбираться. Итак, согласно диалектическому материализму, совершенство – в будущем. Здесь заложено семя соперничества, в коем жить должен самый лучший, самый совершенный, имеющий в себе все необходимое для успеха. Но это для торжества в противостоянии, а не для любви. Более мощные рога, более мощная пасть, огромный пятак вместо носа, более сильные и длинные копыта, размеры тоже должны быть наиболее великими. Не должно быть вообще никаких слабостей. В том числе не должно быть жалости. Беспощадность в молниеносной агрессивности – признак силы. И так далее. Появляется образ «совершенства», с которым не хотелось бы даже встречаться. Зловещий гигантский дьявольский монстр. И мы видим, что в реальности-то совершенство, коим является человек, как раз ничего этого в себе не несет. Естественный отбор имеет место быть, но ведет он куда-то не туда – вместо возрастания в силе, наоборот, к беззащитности. Более того, мы распознаем уже сейчас оттенки грядущего совершенного абсолюта, в коем нет даже намека на такой конечный пугающий результат эволюционного становления. Человек вообще не имеет достоинств в борьбе со смертью и даже беззащитен. На самом-то деле жизнь – это уже совершенство. Это совершенство, в коем уже заложены абсолютно все достоинства и таланты. Им только лишь надо дать возможность раскрыться, дать раскрепощение Божественному в земных условиях. Совершенство надо очистить от грязи и поддерживать в чистоте – не более того. Это-то и происходит в природе Вселенной. Эволюция есть, но совсем в ином проявлении – в пределах усиления чистоты.
Это уже философия любви. Ибо достаточно лишь раскрыть все потенциальные возможности абсолютного совершенства живого, кои заложены даже в черве. Вся многогранность проявления Божественного в жизни бесконечна, но в реалии же на 99 (99,9) % спит и не задействована в повседневности. Это такие крылья, которые примитивная форма жизни носит в себе, но не дает им проявить себя, так как сам образ жизни не понуждает к этому. Все формы жизни равны между собой. Это во-первых. Во-вторых, следует ясно показать, кто такой «сверхчеловек». После службы в армии я начал помогать священнику в одном из храмов Свердловской области. Тут познакомился с потомственным охотником. Я всегда мечтал побывать на настоящей охоте, и он обещал меня однажды взять с собой. И вот моя мечта сбылась. Зима, идем на лыжах. Множество звериных следов вдоль, поперек и во все стороны. Впереди мой проводник, степенно передвигает лыжи, я иду по его следу, за ним. Он постоянно оглядывается и тихим голосом рассказывает о том, что происходит в лесу, на основе своих наблюдений. Передо мной открывается картина обычной городской жизни, из коей только-только приехал. Но меня поразило другое – не его рассказы, а то, как он решает задачи с множеством неизвестных. Во-первых, у него настолько феноменальная память, что даже я выглядел перед ним этаким жалким малышом. Он запоминал все с одного взгляда. Он помнил мельчайшие подробности событий много лет спустя. И это все было только началом. Вы должны правильно себе представить то, кем мнил себя и о себе я сам. Преподаватели удивлялись моим способностям, ибо, учась в высшем учебном заведении, я мог себе позволить в уме решать сложнейшие дифференциальные уравнения, в школе занимал призовые места на математических олимпиадах не только района, но и области. Мне внушили, что я не простой, а сверх-сверх этакий умняка. И, видя, как рассуждает простой мужик с берданкой за спиной, я сильно в себе разочаровался. То, чем я гордился, – для него обыденность жизни. Ведь сама по себе наука, к примеру математика, – это учение о мертвом, а потому и задачи, кои мне приходилось решать, примитивны, несмотря на их кажущуюся сложность. Владимир же, так звали охотника, имел дело вообще с непредсказуемостью флоры и фауны, то есть с живыми душами, и ведь ни разу не ошибся. А там головоломки высшего уровня сложности. Спасибо ему за его труды, ибо вся спесь с меня тогда уже просто спала, и вот тут началось мое становление как нормального человека, а мое образование пошло по иному пути – след в след за охотником. Так что кто такой «сверхчеловек», видно из наглядного примера, который много раз привожу на страницах книги. У нас на Урале есть одно из семи чудес света – это каменные столбы «Семь Братьев». Когда-то в этих краях был обширный горный массив, от которого ничего не осталось, кроме вот этих изваяний. Ветры, вода и солнце разрушили все то, что поддалось разрушению, а то, что разрушению поддавалось менее всего, предстало перед нами в виде семи высоких каменных столбов, коим дали такое наименование. Но нам интересно то, что верхний край этих скал так и остался частью того далекого горного ландшафта, он и есть та наиболее высокая составляющая того, что для нас является вершиной, сверх-сверх. Мы любуемся тем, что когда-то было само собой разумеющимся, а ныне – самой высокой точкой этого участка земли.