С чем мы имеем дело ныне? Нам рассказывают о Голгофе Христовой, перечисляя все те ужасы, кои пришлось испытать Сыну Божьему в эти страшные дни. Боль утрат, лишения, предательство, избиения, пытки и все остальное. А славянину открылось совсем иное – то, что Христос об этом даже не думал, а переживал и молился за тех, кто Его распинал. Древний славянин увидел не кошмар несправедливости, а то, что злоба и обида не закрались в сердце, – это потенция жизни, важная составляющая практики выхода из себя во время тягот несения бремени повседневности, к определениям коей мы постепенно подойдем в этой книге.
Как Царство Небесное выражено в мировосприятии древних славян? Древние люди, чтобы познать мир, познавали самих себя и, познав себя, познавали мир. Тут очень важно изначально правильно расставить все акценты. Человечество во все времена во всем искало только то, чем оное было. Когда-то, до грехопадения, мы все были в Раю, а потому искать мы можем только себя и свою историческую родину в своем же образе – то есть ищем также Царство Небесное. Это – важное, фундаментальное утверждение. Человек родился, вышел из того мира, должен жить в нем и старается вновь туда прийти – туда, где ему быть естественно изначально. Человек вышел из того мира и увлек за собой эту видимую окружающую реальность, этим родил ее, и потому оная имеет образ его. Поэтому самое большое открытие, кое сделают ученые в квантовой физике, будет звучать именно о человеке. Они найдут характерные личностные черты в микромире и осознают важное: что таким когда-то был человек и что мир вышел именно из самого человека, да так им и остался. Таким он является и сейчас, но только теперь он носит привычные для нас, современных, одежды. Просто, чтобы овладеть явлением, надо постичь его первоначало, как бы вернуться во Царство Небесное. Это так же, как, чтобы приручить зверя, надо брать его еще маленьким детенышем, а не когда он – уже взрослая особь. Или растение надо сеять семенем, а не пересаживать его уже проросшим. Или, зная законы развития данного явления, можно направить его в нужное русло. К примеру, остановить снежную лавину можно только у истоков ее. Узнать самого себя в этом явлении – это означает его постичь и овладеть им, то есть приобщить к Царствию Небесному через себя, чтобы править миром в образе Творца. То же самое делал древний. Именно по этой причине древний отождествлял Вселенную с самим собой, со своим телом, ибо все в ней начиналось с него, и оная есть он сам. То есть древний житель видел мир в прообразе собственного организма, который содержит в себе и самый первый миг существования ее, и его последствия – современное многообразие. Отсюда антропоморфность восприятия Вселенной – все для него имеет олицетворение. Это еще пока не идол, ведь все в нашем естестве – это поиск начала начал. Даже сам организм – это как раз то же самое: мы процессами пищеварения вычленяем то, что не могло быть разрушенным, находим то, что совечно Богу, то есть берем из продукта то соприродное жизни, с чего шло развитие живого – его начало начал. Мы извлекаем «это» и делаем «это» сопряженным с молитвенным деланием. Такова же природа научно-технического прогресса – это естественное стремление при этой жизни земной, уже сейчас, быть во Царствии Небесном, в еще большей полноте межличностных отношений.