– Погибнут все, кто ушел в сумрак! – воскликнул я. Алишер удивленно посмотрел на меня. Ну да… он же не знает, что путь Иных заканчивается на седьмом слое сумрака…
– Люди смертны. Чем мы лучше?
– Ну хотя бы предположи, Рустам! – взмолился я. – Ты мудрее меня. Что это может быть? Что мог найти Инквизитор?
– А ты сам его спроси. – Рустам протянул руку. Губы его шевельнулись – и поток ослепительного белого света ударил мимо меня к «тойоте».
Наверное, я мог бы заметить Эдгара и сам – если бы ожидал увидеть его на плато. А может быть, самая тщательная проверка ни к чему бы не привела. Он укрылся не в сумраке и не с помощью банальных заклинаний, доступных любому Иному. Эдгара скрывал от наших взглядов какой-то магический амулет, водруженный на голову и напоминающий не то тюбетейку, не то кипу. Назвать его шапкой-невидимкой мешали только размеры. Ну, пусть будет тюбетейка-невидимка, все-таки мы в Узбекистане.
Совершенно машинально я создал вокруг Щит и заметил, что Алишер поступил так же.
Только Рустама присутствие Инквизитора, казалось, ничуть не взволновало. Призванный им свет застал Эдгара врасплох. Инквизитор сидел на капоте машины, свесив ноги и невозмутимо наблюдая за нами. В первую секунду, похоже, он не сообразил, что происходит. Потом тюбетейка на его голове начала дымиться. Со сдавленным проклятием Эдгар сбросил ее наземь. И только тут сообразил, что мы его видим.
– Привет, Эдгар, – сказал я.
Он совсем не изменился с того дня, как мы последний раз виделись – в поезде, сражаясь с Костей Саушкиным. Только одет был не в неизменный костюм с галстуком, а вольно и куда более удобно: серые льняные брюки, белый тонкий свитер из хлопка, хорошие кожаные ботинки на толстой подошве… Весь он был лощеный, светский, европейский – и за счет этого в азиатской глуши казался не то добродушным колонизатором, отвлекшимся ненадолго от бремени белого человека, не то английским шпионом времен Киплинга и Большой Игры, в которую играли в этих местах Россия и Великобритания.
– Привет, Антон. – Эдгар слез с капота, развел руками. – Ну вот… помешал разговору.
Как ни странно, но он казался смущенным. Значит, обрушивать на наши головы тектоническое заклятие – это мы не смущаемся? А в глаза посмотреть стыдимся?
– Что ты натворил, Эдгар? – спросил я.
– Так получилось. – Он вздохнул. – Антон, даже не стану оправдываться! Мне крайне неудобно.