Бабушка очень бережно относилась к чёрному хлебу, книгам и звуку часов, отбивающих секунды. Она говорила, что все это спасло ей жизнь, когда ей было десять. Бесценный сто двадцати пяти граммовый кусок чёрного хлеба давал немного сил, книги, брошенные в печки-буржуйки, давали тепло, а звук стрелок часов напоминали удары метронома, доносящееся из громкоговорителей на улицах.
– Слышу, значит живу – периодически повторяла бабушка, прислушиваясь в полной тишине уснувшего дома к часам, когда укладывала девочку спать.
Бабушка много рассказывала о блокаде, но Вера ее мало слушала. Единственное, что она помнила из многочисленных рассказов прабабушки это рассказ о том, как в ту пору, когда на Ленинград стали сбрасывать зажигательные смеси, она с другими детьми бегали по крышам своих домов и палками, и баграми сбрасывали зажигалки. Такой героический поступок Вера слушала каждый раз и представляла как бы она сама защищала свой дом.
А еще девочка помнила рассказ бабушки о том, как у неё появилась комната в коммунальной квартире, куда Веру приводили.
Когда блокада была прервана, из шестиэтажного дома, в котором жила прабабушка со своей мамой на пятом этаже в собственной квартире, соседи, жившие на первом этаже в коммунальной квартире из шести комнат, эвакуировались, оставив свои комнаты. Прабабушка с мамой перебрались жить в их квартиру на первый этаж в одну из комнат. Эвакуироваться сил не было совсем, прабабушка сильно ослабла и мать на руках бы ее не вывезла, и сил каждый раз забираться на пятый этаж по заледеневшей лестнице не было.
Так эта комната стала их домом. И до сих пор бабушка в ней живёт.
После войны дом разжился, люди позаселились, и у бабушки в коммунальной квартире появились соседи. Много времени прошло, соседи сменялись, когда меня приводили к бабушке, то первое что я видела, подойдя к квартире это звонки, их было пять. Один в бабушкину комнату. Второй – соседа деда Коли. Одинокий мужчина, молчаливый, кто-то где-то слышал что у него есть дочь, но почему то они не общаются. Говорили, что дедушка Коля умел заговаривать недуги на сучки деревянных предметов.
Третий – соседки Ани. Молодой девицы, бездельницы, болтушки. Курящая, любила выпить, шляться, хитрая, обманщица. Врет по мелочам, от чего ей никто и не верит.
В четвёртой комнате жили мать с сыном. Сын взрослый, недавно его забрали в армию, а вскоре Изольда Карловна у себя под дверью нашла записку и ключи от комнаты: