Но, несмотря ни на какие препятствия, трудности, оторванность от цивилизации, деревня, в определённом смысле, процветала. Словно назло тяжелейшей жизни, в ней постоянно рождались дети, игрались свадьбы, строились новые добротные хибары, потому что обитали в тех краях настоящие умельцы, люди, которых жизнь заставила всему научиться, чтобы элементарно выжить.
Даже коллективизация прошла здесь довольно своеобразным образом. Собственно, коллективизация, как таковая, и не нужна была местным жителям по той простой причине, что жители деревни, или скита, как они продолжали называть своё место жительства, были истинными старообрядцами, привыкшими жить в общине. А община – это и есть самый настоящий крепкий колхоз, потому что трудятся в общине крестьяне сообща. К сожалению, местные партийные власти не понимали этого и, первоначально пытались диктовать свободолюбивым общинникам свои условия. Ничего хорошего для них из этого не вышло. Окончательно убедились они в своём полном бессилии после эпизода, который жители скита и районные начальники долгое время старались не вспоминать.
В 1930 году один ретивый руководитель с пятью своими помощниками неожиданно явился в деревню и потребовал выполнить сразу два плана. Первый, вроде, безобидный – охватить коллективизацией, то есть принудительно объединить в колхоз как минимум семьдесят процентов жителей. А второй план был пострашнее – выявить в деревне зажиточных крестьян, так называемых кулаков, арестовать их вместе с семьями и, дождавшись воинской команды, отправить под усиленным конвоем в «места не столь отдалённые». И разнарядка спускалась поистине ужасная – пятнадцать – двадцать процентов.
А такая разнарядка спускалась потому, что партийные руководители были твёрдо убеждены, что в деревне этой, как в бывшем старообрядческом скиту, живут, в основном злейшие враги Советской власти. Это убеждение они выводили из того факта, что старообрядцы привыкли с далёких времён выживать самостоятельно, никаким властям не подчиняться, а, наоборот, от любой власти скрываться. Руководители не сомневались, что теперь они затаились, и будут обманывать их буквально во всём – и в количестве выращенного урожая, и в количестве зажиточных кулаков-мироедов, и, якобы, лояльном отношении к нынешней власти. Местное партийное начальство не сомневалось, что, все, без исключения, старообрядцы, стремящиеся к богатству, в душе ненавидят существующую власть, потому что выступает она за уничтожением богатеев и не даст им своевольничать.