Тарион не осмелился спросить, зачем королеве понадобились Зофи и ее брат. Допустим, взрослая Зофи еще может представлять какой-то интерес, но ребенок… Да, Эмиль Ренаст обладал таким же даром, как и сестра. Могущественным даром. Но мальчишке всего тринадцать. Он даже еще не совершил Нырок. А насколько Тариону было известно, его королева не превращала детей в солдат. Однако русалу не оставалось иного, как сказать:
– Я незамедлительно начну поиски.
6
Брайс рылась в шкафчике под раковиной. На пол летели пластиковые флаконы со средствами для волос, засохшие косметические палетки, сломанные фены. Ну куда же она засунула эту штуку?
Вот. Брайс вытащила белую сумочку с аптечкой первой помощи. Сиринкс затанцевал вокруг нее, будто сам нашел искомое. На редкость самоуверенный химер с золотистым мехом.
Брайс уселась на пол. Сиринкс тут же прыгнул ей на колени. Расстегнув молнию, Брайс принялась вытаскивать содержимое аптечки: антисептические мази, бинты и флакончик с болеутоляющем средством.
– Эта штука не портится годами, правда? – спросила она, косясь на химера.
Сиринкс поморщился и запыхтел, словно говоря: «Такое не по моей части».
Брайс почесала ему подбородок и вернулась в гостиную. Хант сидел на корточках перед Итаном, которого они уложили на кофейный столик. Лицо Итана… Пылающий Солас!
Он находился в сознании и даже говорил. Брайс надеялась, что он не слышал их с Хантом спор о том, куда положить избитого. Хант хотел устроить его на диване, однако Брайс взвилась и закричала, что тогда с белыми диванными подушками можно попрощаться. И Итана положили на кофейный столик.
Хант с Итаном говорили почти шепотом, а при ее появлении умолкли. Брайс казалось, что воздух вокруг ангела трещит от молний, хотя самих молний она не видела. Или это присутствие Ханта проделывало фокусы с ее ощущениями.
– Вот, нашла. – Брайс помахала аптечкой.
– Это… это не так скверно, как кажется, – пробурчал Итан.
– Ты только шевельнул губами, и у тебя снова пошла кровь, – ответила Брайс.
Аптечку она поставила на соседний столик и достала оттуда стерильные салфетки. Итана она не видела с самой весны. И ни разу не говорила с ним по телефону.
Брайс взмахнула рукой над распухшим, окровавленным лицом, потерявшим всякое сходство с обаятельным лицом прежнего Итана, столь хорошо знакомым ей.