14-е марта, пятница
Умер Женя Бибихин, нежная душа. И вот постепенно выступают перед умственным взором мои вины перед ним. А последняя, – что обещала с ним повидаться и не успела. Валя, его брат, рассказывал: «Два дня назад, когда вошла в палату оживленная и шумная сестра, Женя, который никого не узнавал, вдруг тут же оживился: «Это Рената, это Рената?!». А я по совету его сестры Инны ждала два дня, когда его из загорода переведут в более близкую, московскую больницу… Завтра поеду прощаться в Хамовники. Одна буду с ним. Он был в тысячу раз мягче, чувствительней, милостивей меня. Если бы не одно распространенное пристрастие, то был бы блаженным.
16-го марта вечером в Хамовниках на отпевании у Жени было удивительное лицо – улыбка чуть с лукавинкой.
На вечерне меня угнетали также недавно обнаружившиеся фундаменталистские настроения у одной моей хорошей знакомой; тут же вышла книга «Обновленчество», книга, которую, только взяв в руки, я прониклась ужасом. На обороте дагерротипы обвиняемых церковных «либералов», расположенных вокруг прот. А. Введенского, «митрополита-апологета», на манер «Их ищет полиция», или «Не проходите мимо!», – чтобы каждый знал в лицо врагов Церкви. Что же так угнетает меня теперь, знавшей об этих «учениках антихриста» (как написал мне на бумажном листке во время одной соловьёвской конференции Аверинцев) и раньше? А то, что не высказанная впрямую и публично не сформулированная, не заявленная раньше раскольниками их позиция, еще не раскол. Только вместе с объявленным словом вещь получает свое оформление. Как в любви: пока мужчина любит молча, он еще не любит.
Помню, как в скверике у Никитских ворот, на моей родине, напротив храма Большое Вознесенье, где венчался Пушкин, мы сидели с Аверинцевым, обсуждая огорчительные факты нашей жизни. Проблемы с духовником, как найти его. Пока расскажешь, сетовал Сережа, свои бумажно-идеологические хитросплетения пройдет день. При этом все равно во все судьбоносные тонкости не посвятишь (Ирмос, 1 стих). Трагическим мы одинаково с ним считали выход у нас «Лолиты»; Сережа сказал запомнившиеся мне навсегда слова: «Это – книга, которая не должна быть написана».
Ира2 в ответ на жажду «молодых» скорее занять «наши» места в энциклопедиях и словарях сказала: «Я не претендую на пребывание в вечности». Звонил В.М. Ошеров (из Чикаго) и сообщил: говорят в № 1 «Знамени» Г. Померанц критически высказался об Аверинцеве и о нем, Ошерове. Я говорю: Понятно, ведь у Померанца идея абстрактного, сверхстатистического Бога (даже самой понравилось).