Облачение проповедника состояло из груботканого рубища, потемневшего от влаги и изрядно забрызганного дорожной грязью и опоясывавшего чресла вервия. Он был бос. В руке старик сжимал походный посох, все остальное имущество умещалось в небольшой котомке за спиной.
– Отличный денек выдался сегодня для прогулки! – воскликнул Скирм, выбираясь из зарослей.
– И в самом деле, просто чудесный, – Омус выжидающе посмотрел на приближавшегося тивийца.
– Тебя называют Омус из Енгорема? – скорее утвердительно произнес тот, выглядывая медальон на шее старика.
– Так и есть. А как называют тебя? – Проповедник смотрел открыто и прямо. Скирма это несколько порадовало, потому, как менее всего хотел убивать трясущегося, обмочившегося от ужаса, сбивчиво, дрожащим голосом, молящего о пощаде старика. Тивиец решил, что должно быть он понимает, что их встреча не кончится для него добром, но страха не выказывает. Значит либо хорошо владеет собой, либо не боится вовсе. Это озадачило Скирма и еще больше распалило в нем любопытство.