Я мечтала о собаке с раннего детства, но, как и многие дети, не проявила достаточно упорства, чтобы это со мной случилось. Потом понесся институт с общагами, съемные квартиры, куда нельзя было с животными, потом появилась маленькая белая чихуахуа, которую в итоге я подарила маме, а потом были кошки. Но в какой-то момент все сложилось одно к одному, и в семье появился щенок, которого волонтеры нашли на люберецкой парковке. Это была любовь с первого взгляда, а после – три дня невыносимого ужаса и упаднических мыслей. Мне все время было страшно: что я не справлюсь, что это тяжелее, чем я думала, что я плохо о ней забочусь, что я ломаю ей психику. Я даже думала о том, чтобы вернуть щенка или сделать вид, что потеряла, и это были ужасные мысли. Однако, как я выяснила, это нормально, что они были, потому что когда стало чуть полегче, и я искала в гугле отзывы свежих собаководов, выяснилось, что эти симптомы бывают у многих. Они схожи с симптомами послеродовой депрессии у женщин, просто проходят быстрее и менее интенсивно.
С собакой, которую назвали Сири, мир стал совершенно другим. С ней нужно было гулять 5 раз в день, следить, чтобы она ничего не съела, воспитывать и учить поведению. Мой ритм жизни совсем изменился: я стала рано вставать, много времени проводить на улице не для того, чтобы прийти из точки А в точку Б, а провести там какое-то время. Абсолютно новый и забытый опыт пребывания вне дома или работы без шумоподавляющих наушников с громкой музыкой, ограждающих от внешнего мира. Сири учила меня терпению, внимательности, чуткости и упорству, она открывала для меня неожиданные новые стороны всего: от наблюдений за богатым миром природы вокруг, который я попросту не замечала до этого, до дисциплины и четкости в привычных бытовых вещах.
Шло время, я сделала свою первую в жизни короткую стрижку и большой фестиваль, посвященный трехлетию нашего бизнеса, один из моих самых крутых проектов. Десять художников создавали невероятные арт-объекты из ненужных вещей, огромный эко-маркет, вечеринка в Тель-Авивском стиле, куда я привезла диджея из Израиля и подтянула всех, кто работал в Москве по этой теме. Мы уже тогда собирали документы и готовились оформлять репатриацию[18], и я хотела, еще будучи в России, начать погружаться в тему и контекст, который меня завораживал.