Я кивнул: с этим трудно не согласиться.
– Первый звоночек прозвенел ещё в марте 2006. Ты тогда ещё не был с нами знаком. Вдруг он загорелся безумной идеей, граничащей с одержимостью: первым из нас лишиться девственности. У Штрауса он вдруг стал странно себя вести, напиваться и без конца цепляться к девчонкам. Его даже однажды арестовали за то, что он пытался девчонке на Цюльпишер-штрассе показать член для наглядности.
– Ох, я даже подумать не мог, что Феликс творил такое! – мои брови поползли вверз.
– Это было в начале марта. А к концу месяца он как-то вечером наткнулся на пьяную девушку. На улице стояла холодрыга. А она была такой пьяной, что не понимала, кто перед ней. Называла Феликса каким-то другим именем, но он не обращал внимания. Просто повалил ее на землю и сделал свое дело. Мы не понимали, нафига вот так. Но он стал первым и успокоился.
– Трудно в это поверить…
– Ну да, – Тило пожал плечами. – Эта история в нашей компании быстро замялась: мы предпочитали о ней не вспоминать. В каком-то смысле это все же был секс без вменяемого согласия. Но, – Тило поднял указательный палец, – после того случая Феликс ни разу не обидел девушку. Он мог поливать дерьмом прохожих, от скуки бить морду тому бомжу, что ошивался возле заправки… помнишь его? Но девчонок он больше даже пальцем не трогал. И язык в их адрес не распускал. Вот как-то так все и было.
– Ты говорил, что он замолчал. Это тогда было?
– Замолчал? – Тило нахмурил лоб, – Ах, да. Замолчал. Я не знаю, когда точно. Должно быть, перед новым учебным годом в 2005: его как раз перевели в нашу школу. Как сейчас помню: в тот день я на спор разбил окно в женском туалете, кто-то меня сдал и пришлось тащиться к директрисе на ковер. Я сидел перед ее кабинетом и слушал, как она ругается с женщиной из отдела образования – как мне тогда показалось. Речь шла о каком-то парнишке, которого отдел образования хотел перевести в обычную школу, в обычный класс, а директриса кричала, что у нее точно будут проблемы с травмированным ребенком, который перестал разговаривать.
– Перестал разговаривать? – я жестом показал официанту, что мне нужно повторить.
– Ага. Потом тетка стала угрожать директрисе, что, мол, засудит ее за дискриминацию или что-то такое. И через три дня в нашем классе появился новенький. Феликс Ромер, – Тило громко отхлебнул вина.