– Нашептывания? О чем?
– О жутких вещах, – пробормотала Флоранс.
– Тебе всего-навсего приснился сон. Понимаешь?
– Да, – повесив голову, ответила Флоранс. – Прости.
Несколько военных лет заставили младшую сестру повзрослеть, но и сейчас она оставалась хрупкой и восприимчивой, сохраняя наивность, свойственную ей с детства.
– Забудь об этих нашептываниях, – добавила Элен, крепко обняв Флоранс. – Одевайся. Может, напечем блинчиков? У нас еще остались лимоны и мед.
– А ты знаешь, что они создают ветер?
– Кто?
– Как кто? Лесные феи. И они же могут его успокоить… Во всяком случае, я читала об этом.
Как Элен ни подавляла в себе раздражение, оно все же прорвалось.
– Флоранс, ну сколько можно?! Все это досужие сплетни вроде лурдских «чудес». Давай одевайся.
– Куда пошла Элиза? – спросила Флоранс. – Я слышала, как хлопнула дверь.
– Открывать свой чертов «почтовый ящик», куда ж еще? Я так хочу, чтобы она прекратила это делать.
– Она не прекратит. Она верит в то, что делает. Как и ты. Ты веришь в свою работу медсестры. Веришь, правда? – Флоранс взглянула на сестру.
Элен пошла к двери, раздумывая над вопросом. А верит ли она?
– Элен!
Элен обернулась:
– Иногда мне кажется… одна ты у нас веришь в то, что делаешь.
– Моя возня с огородом и приготовление еды – это не те занятия, в которые надо верить. Просто работа, которую я делаю.
– Но ты делаешь то, что любишь.
– Полагаю, что так…
Наконец-то Элен выкроила себе свободных полчасика на чтение. Она читала роман Сомерсета Моэма «Час перед рассветом» и пришла к выводу, что Дора наверняка окажется нацистской шпионкой. Не очень-то успокаивающий вывод. Может, лучше почитать Агату Кристи? Как назло, снаружи послышался голос Флоранс: сестра ее звала. Элен встала, неохотно захлопнув книгу.
Рядом с задним крыльцом расцвела акация. В воздухе носился ее тонкий аромат, похожий на жасминовый. Элен неспешно вдохнула теплый весенний воздух, затем прошла по небольшой террасе, окруженной низкой каменной стеной. Дальше ее путь проходил по каменным ступенькам и извилистой дорожке, проложенной Флоранс, когда сестра только еще занималась устройством сада и огорода.
Раскрасневшаяся Флоранс копалась в нижней части сада, рядом с клумбами розовых и пурпурных орхидей. Руки сжимали лопату. Светлые волосы разметались по плечам и были всклокочены, невзирая на заколки у висков.