И он говорил не только о невеждах. По радио выступал большой человек из индустрии страхования: жаловался на экономические последствия «беспрестанных и беспочвенных дискуссий о так называемом Спине». Говорил, что люди потихоньку к ним прислушиваются, принимают их всерьез, а это плохо для бизнеса. Граждане начинают вести себя опрометчиво и аморально, отсюда рост преступности, жизнь не по средствам и, что еще хуже, хаос в таблицах специалистов по страховой математике. «Если в ближайшие тридцать-сорок лет не наступит конец света, – вещал он, – мы окажемся перед лицом катастрофы».
На западе посмурнело. Час спустя дивно-голубые небеса затянуло тучами и по ветровому стеклу застучал дождь. Я включил фары.
От страховых таблиц разговор перешел к теме недавних газетных заголовков: по ту сторону барьера, в сотнях миль над обоими полюсами Земли, зависли серебристые кубы размером с целые города. Никакого орбитального вращения. Предмет способен находиться на постоянной орбите над экватором – вспомним канувшие в Лету геосинхронные спутники, – но никак не над полюсом планеты. Это противоречит базовым законам физики. Однако серебристые штуковины были там, где были. Их обнаружили радиолокационные зонды, а позже сфотографировали АРУ. Еще одна загадка Спина, непостижимая для обывателя; на сей раз в числе невежд оказался и я. Мне хотелось поговорить об этом с Джейсоном. Вернее, хотелось, чтобы он объяснил мне все на пальцах.
* * *
Когда я наконец подъехал к летнему домику неподалеку от Стокбриджа, дождь лил как из ведра. По холмам раскатывался гром.
И Ди Лоутон арендовал пятикомнатный коттедж в стиле «английская деревня», расположенный на стоакровом участке лесного заповедника. Выкрашенный в изумрудно-зеленый цвет, в сумерках домик светился как керосиновый штормовой фонарь. Джейсон был уже на месте: его белый «феррари» стоял под навесом, с которого капала вода.
Должно быть, Джейс услышал шум мотора: не успел я постучать, как он распахнул здоровенную дверь, осклабился и воскликнул:
– Тайлер!
Я вошел, поставил мокрую от дождя сумку на кафельный пол передней и сказал:
– Давненько не виделись.
Мы поддерживали связь по телефону и электронной почте, но, если не считать пары коротких встреч на праздниках в Казенном доме, оказались в одном помещении впервые за почти восемь лет. Скажу, что время коснулось и его, и меня – едва уловимо, но все же изменило привычные черты. Я уже забыл, как внушительно он выглядит. Джейсон всегда был рослый, всегда комфортно чувствовал себя в своем теле; таким он и остался, хотя мне показалось, что похудел. Не прутик, конечно; скорее черенок от лопаты, поставленный на попа, – не изящный, но прекрасно сбалансированный. Волосы подстрижены ровно и коротко, под шестерку. Джейсон ездил на «феррари», но стиля не выдерживал: на нем были рваные джинсы, вязаный свитер (растянутый, весь в катышках) и дешевые кеды.