– Гераклита, – подсказала Диана.
Я и не заметил, как произнес эти слова вслух.
– Сколько лет, – заговорила вдруг Диана, – там, в Казенном доме… Сколько же долбаных лет псу под хвост, и все эти годы я знала…
Я приложил палец к ее губам. Я знал, о чем она знала.
– Я хочу вернуться в дом, – сказала она. – Хочу вернуться в спальню.
* * *
Мы не стали зашторивать окон. Во тьме комнаты мерцали всполохи звездной карусели, покрывая расплывчатыми узорами мою кожу и кожу Дианы, словно городские огни за мокрым от дождя окном, безмолвные и расплывчатые. Мы хранили молчание, ибо слова были бы нам помехой. Любые слова были бы лживы. Мы занимались любовью без слов, и лишь когда все закончилось, я понял, что повторяю про себя: «Пусть все меняется, но только не это. Пожалуйста, только не это».
Когда небо вновь сделалось темным, когда звездный фейерверк наконец потускнел, а потом погас, мы крепко спали. Китайский ракетный удар не повлек за собой никаких ощутимых последствий. Несколько тысяч человек пали жертвами глобальной паники, но планета не пострадала – и гипотетики, по-видимому, тоже.
На следующее утро солнце встало по расписанию.
Меня разбудил звонок домашнего телефона. В постели я был один. Диана взяла трубку в другой комнате, после чего пришла и рассказала, что звонил Джейс: пробки рассосались, и они возвращаются.
Она уже приняла душ и оделась. От нее пахло мылом и накрахмаленным хлопком.
– И все? – спросил я. – Объявится Саймон и вы уедете? Эта ночь ничего не значит?
Диана села рядом:
– Эта ночь не значит, что я не уеду с Саймоном.
– По-моему, она много чего значит.
– Да. Настолько, что не выразить словами. Но нельзя стереть прошлое. Обещания, которые нужно сдержать. И мою веру. Все это накладывает на мою жизнь некоторые ограничения.
Голос ее звучал неубедительно.
– Веру? – переспросил я. – Я же вижу, что ты не веришь во всю эту чушь.
– Может, и не верю. – Она нахмурилась и встала. – Может, мне просто необходимо быть рядом с тем, кто верит.
* * *
Не дожидаясь Саймона с Джейсом, я собрал вещи и закинул сумку в «хендэ». Когда захлопнул багажник, на крыльцо вышла Диана.
– Я позвоню, – сказала она.
– Как хочешь, – сказал я.