Журнал «Юность» №06/2020 - страница 12

Шрифт
Интервал
сказать, теперь является на неизведанном пути
голодом и жаждой молодых яблоневых побегов в саду
родном, откуда и начался наш исход, когда связанные
общей болью в черных одеждах, мы шли, не ведая,
что мы уже немы, и только лишь иногда
поутру Грачаницкий колокол наполняет старые
соборные площади целебным звуком надежды.

Миловак Витезович

Александр Сергеевич Пушкин

Он красивых женщин любил
любовью не чинной,
и даже убит он был
красивым мужчиной.
Булат Окуджава
Время, потраченное не на любовь
Он считал потерянным
Погружаясь в кутежи
Встретил Пиковую даму
В облике Натальи Гончаровой
С полной уверенностью
Что и ее сочинил
Умирать ему не хотелось
Но исполняя долг чести
Вышел на дуэль
Ведь и поступки его
Тоже должны были
Его пережить

Михаил Юрьевич Лермонтов

В Петербурге
Идя по стопам отца
Выучился на офицера
Выдержал несколько битв
Прежде чем взялся за перо
За стихи на смерть Пушкина
Заработал изгнание
Когда напевая
Верхом поскакал в вечность
Под ним вздыбливался Кавказ

Николай Васильевич Гоголь

Оживил Мертвых душ
Своим духом
И умер живым
Гоголевская Шинель
Теперь главный цензор
Он отдал ее придворному закройщику
Вывернуть и распороть
С тех пор из нее
Выходят великие русские писатели

Лев Николаевич Толстой

Когда Лев Толстой
С чувством собственного достоинства
Повернулся к Богу спиной
Бог не мог оставаться равнодушным
Раздумывал
Пойти ли за ним
Сознавая свой
И его авторитет, решил:
Подожду-ка его я в Астапово

Сергей Александрович Есенин

Сначала Константиново
Было ему Москвой
После Москвы
Не мог оставаться в Константиново
Покинул
И Москву, и Константиново
Уходя
Остался вечным юношей
За три десятилетия прожил
Триста исключительно молодых лет
Никогда так и не понял
Что его притягивает вечность

Перевод Елены Буевич (Черкассы, Украина)

Владимир Ягличич

В музее Коки Янковича[1]

Из окна музея мне открылось поле,
муравьев-рабочих много полуголых,
на лесах, на стройке, свет играет вволю.
В октябре медовом звонко кружат пчелы.
Как тепло! Рубаху распахнул рабочий,
от тепла и света поле зеленеет.
Светлой пеленою мне накрыло очи,
потерял я голос, все во мне немеет.
Как меня накрыло поволокой странной?
Может, неизвестность отняла дар речи,
свет теперь повсюду, день молчит румяный,
будто обнаженной дамы вижу плечи.
Человек естествен, правильна природа.
Здесь я – в этом мире? Он подобен раю.
Даже решетом я набираю воду,
а душистый воздух шляпой собираю.
Следующая страница