Андрей стоял столбом, переваривая информацию. Надо было бы подхватить Ольгу на руки и закружить, поцеловать и хорошенько отчитать за то, что молчала целых пять дней, но, с трудом преодолевая ступор, он только и смог, что положить руку жене на плечо. Они так и замерли, словно на старинной семейной фотографии: она сидела, чинно положив руки на колени, он стоял за ней с напряжённой спиной и застывшим взглядом. Доктор, между тем, спрашивал, заполнял документы, всё шло своим чередом и вопреки намеченному плану.
И всё-таки под конец приёма Ольга решилась:
– А можно мне поговорить с Вами наедине? – она покосилась на медсестру, та удивлённо вскинула голову и вопросительно посмотрела на своё начальство.
Доктор возражать пациентке не стал.
– Юленька, деточка, сходите-ка, попейте кофейку в буфете, – распорядился он.
Это «деточка» резануло по нервам. На взгляд Ольги, Юленьке было на вид около сорока, но, в принципе, она тоже могла бы быть дочерью доктора Кулешова. Медсестра под её пристальным взглядом засуетилась: сначала схватилась за свой телефон, потом вернула его на стол и принялась что-то судорожно искать в стоящей на подоконнике сумочке, в конце концов, подхватила свой ридикюль и с недовольным лицом вышла за дверь. Всё это время в кабинете висела многообещающая тишина.
– Мужа Вашего тоже попросим выйти? – уточнил доктор.
– Нет, он в курсе.
– Тогда рассказывайте, Ольга Алексеевна, что Вас беспокоит? – и доктор опёрся локтями на стол, сцепил пальцы в замок, чуть наклонился вперёд и приготовился слушать.
История о любви и смерти много времени не заняла, доктор слушал удивительно спокойно.
– Так, собственно, чего Вы ждёте от меня?
Ольга пожала плечами.
– Вы помните маму?
Кулешов тяжело вздохнул:
– Не такой уж я ловелас, чтобы подзабыть тех, с кем спал, и в маразм ещё не впал, – после церемонной вежливости предыдущей беседы прозвучало это вызывающе грубо, цинично.
Солидный пожилой мужчина с трудом расцепил побелевшие от напряжения пальцы, встал, подошёл к окну и принялся внимательно рассматривать небо и горы.
– Аня собиралась вернуться через четыре дня и не вернулась. Когда я позвонил к ней на работу, к телефону она подошла, а разговаривать не стала, буркнула что-то о своей ошибке и попросила больше не звонить. Я с ординатуры подрабатываю здесь, передо мною курортных романов прошли сотни, если не тысячи, мог бы уже не удивляться.