– Это мой подарок тебе! Я знаю о твоем подарке сыну сванского князя.
Кута, чувствовавший себя без безоружным не совсем уютно, с удовольствием взял из рук грузинского князя подарок. Он тут же, туго натянув пояс на талии, закрепил на нем кинжал, а наган передал своему другу на хранение:
– Князь, я благодарен тебе за столь щедрый подарок, он уместен для меня сейчас, как никогда. – засмеялся обрадованный подарку чеченский абрек.
Старый князь и Александр со своим другом Кутой вышли из дома во двор. Там было всё освещено, и кругом было много людей:
– Это все наши близкие и родные и они хотят с тобой пообщаться. Мы будем кушать, кто желает, будет и пить. Когда тебе надоест эта компания, ты можешь пойти и отдохнуть, – вел Куту вниз по ступенькам его друг, – а вот завтра у нас будут гости, известные тебе грузинские абреки тоже, – радостно сообщил он чеченцу, подводя его к накрытому во дворе столу. Старый князь пожелал друзьям доброй ночи и попрощался до завтра, уходя к себе в отдельные покои.
Кута после утренней молитвы успел еще хорошо отдохнуть до того, как в доме проснулись и прислуга начала свою утреннюю работу по дому и двору. Чеченец вышел во двор подышать свежим воздухом, пройтись и размяться. К нему подошел молодой грузин, готовый оказать ему любую услугу.
Поместье Мачутадзе было большое. Юноша повел чеченца прогуляться. С восточной стороны виднелись горы Савардия, с вершины которых весело бежала река Килтикара, у подножья гор всё больше набирая свой бег. Они вышли со двора через маленькие ворота за домом, там, в глубине задней части двора. Кута поблагодарил юношу, и направился за село, и начал подниматься на горку на окраине поместья.
Утро в Нигоити было действительно прекрасным, а в воздухе чувствовался соленый, приправленный морскими водорослями запах моря, доносящийся со стороны Поти, который сливался с летним ароматом, утопающих в зелени садов. И эта умиротворенная красота предгорной Колхетии, с болью отозвалась в сердце абрека. Перед глазами встала родная Чечня, каждая пядь земли которой была пропитана кровью, где опасность подстерегала даже незаметно ползущее насекомое, не говоря уже о людях. Эта печаль тяжелым свинцом легла на сердце абрека.
Вдоволь насытившись утренней свежестью и прохладой, Кута вернулся к окраине села, где его ждал молодой грузин, вместе с которым он вернулся в поместье. Александр Мачутадзе с улыбкой встретил его на пороге дома: