Но это всё Веня в шутку предполагает…
А сама история произошла в начале 70-х годов. В армии тогда не только нынешнего сложно произносимого аутсорсинга ещё и в помине не было, но и многого чего другого. Даже перечислять не хочется. Но вот тяготы и лишения воинской службы были, точно были.
Дисциплина, не всегда показательная, конечно, но была и соблюдалась неукоснительно. А также в каждой роте, помимо всего прочего, имелся старшина.
У Вени это был прапорщик Клименко.
Хороший мужик! А старшина роты для солдата срочной службы – это вроде отца-матери в одном лице, почти Бог. На нём всё хозяйство. Он заботится о пропитании роты, о бане, о смене белья, в конце-то концов. И не просто так, по-пацански, типа: «Сегодня у нас смена белья. Первый взвод меняется со вторым». А всё по-взрослому, на самом деле.
Но не будет же старшина пересчитывать и складировать всё это грустно пахнущее хозяйство, типа портянок, самолично. Для этого в роте существует каптёрщик, его помощник, назначенный из солдат срочной службы. Должность эта привилегированная во многих отношениях, почти как у повара.
Ни тебе нарядов, ни боевых дежурств, ни подъёмов с отбоями. Свой распорядок дня, потому что каптёрщик приближён к самому солдатскому Богу, к старшине. Помогает ему, портянки и нижнее бельё пересчитывает. А самое главное – у каптёрщика есть своё помещение, каптёрка, его неприкосновенное личное пространство, где он и прячется успешно от тягот и лишений службы.
Попадают туда без всякого конкурса, по личному предпочтению старшины. Бывают, наверное, и нормальные ребята, но я, честно, о таких редких случаях не слышал. А поскольку каптёрщик – лицо в роте «богоизбранное», то и держится он соответственно, взирая свысока с Олимпа своей каптёрки на окружающих и тихонько их презирая.
А если уж он от рождения скандальный и вредный, то тогда, рота, держись! Ухо-то старшины – всегда рядом.
В Вениной роте каптёрщиком был азербайджанец Агаев, долговязый такой и нескладный. По-русски он говорил и понимал плохо, это хорошо было видно, когда он начинал приставать к молодым бойцам по любому поводу.
К нормальной воинской службе с боевым дежурством сам он был не пригоден по причине не очень развитого интеллекта, но всё это компенсировалось его природным нахрапом и небывалой наглостью.