Рабочий день окончен, двенадцать часов жизни спущены в унитаз. Почему? Потому что, копеечные средства, что я заработала за этот день, я потрачу на продукты, и если мне хватит на несколько дней – это будет замечательно. Но могут уйти и за сутки. Хоть бери и не ешь.
Я практиковала месяц голодания. Сидела только на воде. К чему я пришла в итоге? Волосы выпали, ногки похерила. Поджелудочная сказала: ну раз так… то. Не будем вдаваться в подробности: мгновенного очищения организма, после выпитой не совсем свежей воды. Да, в этом виновата только я. Осознаю и признаю. Хотя была в этом и польза. Например, понимание того, что это – совершенно бесполезная затея. Результат же? Не все же опыты имеют положительный исход!?
Света, Светочка моя: спасение и погружение в спокойствие. И пусть я буду добираться пять часов и приеду за полночь. Плевать. Моя любимая и драгоценная минимама. Моя бабуля – божий одуванчик. Моя мудрость, моё детство и душа. Моя, моя, моя. Пережила блокаду Ленинграда. Голодала. Потом работала, как проклятая, 25 лет на обувной фабрике. Оставила там молодость, зрение, женское здоровье. Заработала сильнейшую аллергию. Результат: слабое здоровье у единственной дочери (моей мамы), букет болезней и сильнейшая аллергия в подарок.
Дочка т.е. моя Ма, последнее здоровье отдала своему драгоценному корнеплоду, который выпил все соки из её иссякшей земли. Всю беременность Ма Бог носил на руках: так рассказывает мне бабушка. Она замечательно себя чувствовала. Порхала как бабочка. Счастливая и окрылённая. Папа её любил, всю чахоточную, но счастливую. Но жизнь бабочки коротка. И Ма умерла. Умерла, толи при родах, толи родив. История умалчивает, врачи же тоже снимают с себя всю ответственность: всегда и постоянно и в большинстве своём.
Папа, долго не думая, из-за малодушия, большой любви, безысходности (хотя в чём эта самая безысходность заключалась, не понимала и не понимаю) залез в петлю. Оставил после себя клочок бумажки, написав всю эту чушь. Бумажку моя Света хранит, по сей день. Говорит: был Па добрым и душевным. Судить его будут на том свете. Мы не судьи (О, ещё какие судьи: самые безжалостные и коррупционные). Папа был ей как сын. Его родители погибли на войне. Ничего в жизни он хорошего не видел. Был, по своей доброте, обманут не единожды (Ну прям «Идиот» Достоевского, ей Богу). В общем, моя минимама – Светочка – это тонкая ниточка между мной – неадекватной и строгой, и моими несостоявшимися родителями. Она мой изумрудный камень, философский свиток и неиссякаемый грааль надежды и веры в светлое и чистое.