ї Соколовських було 11 дітей. После войны я с мамой была в этой хатке и, вспоминая, удивляюсь, как можно жить в таких условиях. Описать могу только на украинском языке: маленька хатинка пiд соломою, двi кiмнатки, через сiнцi – коридор – два вiконця маленьких, пiч з лижанкою, земляний пiл т. наз. долiвка. Хатка стояла на прiгорке. Коли спустишся вниз и через огород до ставка, там було багато коноплi. В осені її зрезали, вимачували в ставку, готували пряжу и довгими, зимовіми вечорами пряли, ткали та, мов фабрика, самі робили різне полотно, щоб одягатись, рядна, щоб застелити долівку, лежанку та на інші потреби. В однiй кiмнатi на пiчi спали батько з матір’ю, на лежанцi малi дiти, на долiвцi на соломi старшi дiти, а взимку пiсля окоту в тiй же кiмнатi були ще й маленькi вiвцi та теля… А в другiй кiмнатi – старенькi дiдусь з бабусею та старший син з невiсткою. Представили?
19 травня 1911 года Параска, як завжди, встала рано досвiду, помолилася до святого Миколая та Богородицi. Вийшла на вулицу – щось незвичайно ломить поясницу… «Мабудь ще хтось проситься на свiт божий. Боже милостiвий, дай менi сили з усiм цим справитись!» Вона зайшла в кiмнату, окинула поглядом навколо – четверо дiвчат, сплять покотом на соломi, долiвка рядном застеляна, дiти рядном укритi. Молодшi – Нилька та Мотря – на лежанцi. Через сiнцi в другiй кiмнати – троє хлопцiв, там же свекор з свекрухою. «Боже, як це всiх богато! Всiх треба накормити, всiх одiти та взути. В сiнях стоять чуні (лапти), сплетянi з кори липи – двое чобiт для Василя та Сергiя. Вже парубки, нiчого не зробиш. Молодший Кирило теж просить чобiт. Тай дiвчаткам треба хоть на свято новi черевички. Ох-Ох-Ох, бiдна моя голiвонька».
З печi крихтячи, злазе Матвiй. Параска буркнула на нього:
– Iди, вже скотина їсти просить!
Встають одна за одною дiвчата Вустя, Софiя, Харитина та Настя. Треба швиденько рядна сховати, допомогти снiданок зготувати, корову подоїти. Все завертiлось, закружилось. Вулий проснувся. О сьомiй годинi усi садяться за великий стiл снiдати. По зову души или с молоком матери усвоили твердое правило: все поворачиваются к образам и шёпотом читают «Отче наш». На столе – 3 больших мыски, деревянные ложки и кто быстрей успеет. Закончили – каждый встаёт, перекрестился, поблагодарил Бога и кто куда. Матвей, мой дедушка –муж Параски – потомственный батрак. Может, это и не звучит, потомственный дворянин – куда благозвучнее. Но из песни слов не выбросишь.