– Заткнись, – прошипела Зарина.
– Есть способ не остаться старой девой… – шепнула тренер, – как только ляжете вы на кушетку в спа-салоне, глаза закройте, начинайте представлять: что вот уже жена вы, а супруг ваш – тут вообразите все его черты до мелочей: каков он на лицо, как ходит он, что говорит, что ест на завтрак…
– Круассан!
– Вот-вот!
– А состояние его? Должна ль подробно я представить?
– Здоровья?
– Я не алчна, пусть его немного будет, я о другом… а впрочем, всё и так понятно!
Зарина поспешила вслед за своим косметологом и, едва расположившись на кушетке, закрыла глаза. В голову полезли шейхи в белых головных уборах и белоснежных просторных платьях, все они выстроились в хоровод вокруг Зарины, и каждый хотел минуточку её внимания, но вот один из шейхов, самый крупный, выдвинулся вперёд и взглянул на Зарину так пронзительно, что по телу побежали мурашки. Это был Любимый, и, надо признать, ему очень шли кандура и гутра, как будто он в них родился.
– Ах, Петя, что наделал ты? Ужель мои объятия для тебя, что хлад колючий для индейца майа? – вздыхала Госпожа, держа на лице очищающую маску с лёгким эффектом пощипывания для лучшего дренажа.
Внезапно Любимый подхватил Госпожу на руки и закружил, а она была в чёрной дизайнерской абайе, и так они кружили, как инь и янь, пока из пены морской не вышла Пассия, атласная её кожа розовела в закатных лучах, тёмные локоны змеились по алебастровым плечам, – Госпожа зажмурилась, маска растрескалась, ссыпалась с лица, и косметологу пришлось нанести её ещё раз.
– Что даст она тебе? – взвыла Зарина, ударившись о песок, потому что Любимый тут же бросил её и, словно заворожённый, направился к морю. – Что, Петя, даст тебе вот эта выдра? Вернись ко мне, я дам тебе фамилию свою, ты будешь Господин, я – Госпожа!
Тут Зарина унеслась в интерьеры сериала «Великолепный век», и Любимый уже был не шейх, а султан Сулейман, и все склоняли перед ним и перед нею головы и говорили: «Да, Господин!» и потом «Да, Госпожа», а иной раз говорили сначала «Да, Госпожа», а уже потом «Да, Господин», но снова появлялась Пассия в велелепых одеждах, и даже ещё велелепее, чем Госпожа могла себе представить, – и вот султан уже клонился к ней, и вот уже её главу венчал короной, а Госпожа садилась в лифт многоэтажного гарема и нажимала «минус первый», где пряталась теперь её светлица, пардон, темница.