Но гитарист вдруг поперхнулся и сделал неловкое движение кистью, так что получился «бряк», а после «треньк», а после – ээээ, как это ни грустно, – «шмяк», и так затих, упершись головою в пол.
– Кхе-кхе, всё это древнеримский рацион, – обратился к дамам Эксперт по трём «Э», указывая на поляну с яствами, – и здесь уже проблемы с третьим «Э»: согласно Этикету, для него излишни вилки и ножи, достаточно двух рук. Но, кроме разве что верблюжьей пятки и соловьиного паштета, – здесь хорошо иметь иглу ехидны.
– Да ладно, – возразила Госпожа, – иглой ехидны напугали холодец. Игла ехидны – это пика для сердец. И знаю я одну ехидну…
– «Сердца» – на букву «С», на «Е» ехидна – нет, в них я не эксперт, – заявил Эксперт по трём «Э» и тихонько положил себе в рот кусочек павлина с трюфелем.
– Ну что? Где музыка? – воскликнула Зинаида Михайловна.
Тут кардиолог к трубадуру подскочил и пульс пощупал, посмотрел зрачки…
– Хм, – сказал он. – Эх-хе-хе…
Затылок почесал, и кашлянул, и крякнул… помолчал… затем сказал (хотя и несколько несмело):
– Попробуйте, друзья, попеть вы «а капелло», надеюсь, что получится у вас…
И вот в тот момент, когда Госпожа, Любаня, Зинаида Михайловна и лайф-тренер дружно завели «Ямщик, не гони лошадей», один из смуглых юношей, нет, двое смуглых юношей подошли к стойкам, отделяющим круг лежаков от остального пространства, развязали шторы, что потяжелее, и распустили их над шторами, что полегче, и таким образом закрыли занавес!
– Э! – так и вырвалось у меня, но это уже проблема четвёртого «Э» в его чистом понятийном ядре, а по этой проблеме, к сожалению, эксперт отсутствовал, так как был приглашён на симпозиум в Калифорнию, но не спеши огорчаться, мой друг: кубки, из которых наши героини пригубили неоднократно, оказались настолько глубоки, что их содержимое хорошенько промыло нашему квартету голосовые связки, и чтобы услышать всё происходящее за кулисами, не нужно напрягать ни слух, ни фантазию, поэтому не переключайся: романс уже подошёл к третьему куплету, а именно к фразе «боль незакрывшихся ран останется вечно со мной», и здесь Зинаида Михайловна обратилась к Любане:
– Хоть совершенство ты, – сказала она, – а мажешь «соль»!
– Всё соль вы ищете! – отмахнулась Любаня, хотя и попыталась при этом откашляться.
Зинаида Михайловна, конечно, придралась к ней на пустом месте – она смазала не «соль», а «ре бемоль», да и не смазала вовсе, а так, дрогнула голосом на обертоне.