Гардероб Зарины был набит платьями, пальто, сапогами, туфлями, жакетами, брюками, куртками, жилетами, кардиганами, шубами и, разумеется, сумочками доверху, но, с другой стороны, Зарине как иконе стиля нужно было регулярно приобретать что-то из must-have новых коллекций, публиковать фото актуального look’а прежде других it-girls, равно как посещать недели мод в европейских столицах, наряжаясь во всё самое трендовое, а сейчас это становилось затруднительно. Голова Госпожи просто разрывалась от разных «как»:
Как из бизнес-джета пересесть в обычный бизнес-класс или, что уж совсем печально, эконом?
Как поменять пятилетнюю Бентли на новую?
Как отдыхать на островах хотя бы два раза в год?
Как дарить подругам с их успешными супругами эксклюзивные подарки, если вдруг те пригласят её отметить дорогое им событие?
Поддерживать прежний уровень жизни для Зарины было крайне важно, иначе это становилось публичным признанием в проигрыше, а к этому Госпожа ничуть не была готова. Скрепя сердце она тратила свои накопления, всякий раз утешая себя, что трудности не вечны, когда-нибудь они закончатся, наступит белая полоса, но ситуация и не думала меняться: Любимый выгуливал новую Пассию, та в свою очередь блистала на страницах модных изданий с ещё большим размахом, подруги избегали приглашать Зарину на вечеринки, где присутствовали их мужья и любовники, а звали только на девичники, сама Зарина так и не обзавелась своим делом, позволяющим ей на равных держаться с высоким кругом независимо от наличия у неё статусного покровителя. «Я и есть стареющая Бентли, – с горечью думала Зарина, – когда я познакомилась с Петей, мне было двадцать девять, а теперь тридцать пять, а скоро… уже совсем скоро исполнится…»
Читатель, здесь я возвышу голос, до этого говоривший с тобой весьма деликатно, возвышу, насколько позволяет мне хронический тонзиллит (весной и осенью у меня всегда обострения), для того чтобы подсказать тебе, какая цифра следует за тридцатью пятью, потому что цифра эта далеко не тридцать шесть и даже не тридцать семь. Давай посмотрим на ситуацию объективно. Если тебе, к примеру, сорок лет и больше, но при этом ты не владелец бизнес-джетов, яхт и вилл, то есть ты из тех смертных, что ходят по земле, то, услышав «тридцать шесть» относительно чьего-либо возраста, ты представишь себе «тридцать», как мы всегда представляем младших нас ещё младше. Если тебе всего двадцать, то к тридцати шести годам Зарины в твоём восприятии мгновенно приплюсуется ещё десяток, и наша красавица потянет на все сорок шесть. А сколько же тогда Любимому, спросишь ты (хороший вопрос, для нас он ключевой в понимании последовательности чисел). Отвечаю. Сейчас ему пятьдесят четыре года, на момент знакомства с Зариной было сорок восемь, но с домами, яхтами, автомобилями, самолётами и прочими игрушками он ощущал себя на тридцать пять, потом на тридцать, потом на двадцать пять, и как бы это ни казалось кому-то противоестественным, очевидно, что его судьба – молодеть дальше. «Цари не старятся», – сказал Эразм, а мы добавим, что и не взросле… Прости, читатель, кхм… необходим глоток воды, мой возвышенный голос зазвучал слишком низко… Кхм…