– Ну, объявят. И что? Патрули, может, усилят по ночам… Что такого-то?
– Да… Фиг знает! У тебя канистры под бензин есть лишние? Залиться бы под завязку на всякий пожарный. А то вдруг перебои какие… Работать-то как потом?
Лёха покачал головой:
– Что-то ты, Тим, на пустом месте кипеш затеваешь. Ладно, заскочим тогда ещё в гараж. Двадцатилитровка где-то лежала со старых времён.
Наконец они вышли на улицу. Холодно не было, но низкие серые тучи полностью скрывали небо: и не поймёшь, в какой стороне солнце.
Отчётливо пахло гарью, и запах был отвратный, не лесной. Чуть ли не каждое лето где-то в районе горела тайга, и когда ветер дул в сторону города, всё затягивало сизой дымкой, от которой першило в горле и щипало глаза. Но тот дым всё-таки пах костром, смолистой сосной… А тут явно вонь от залитых водой горелых тряпок…
– У нас вчера днём что-то горело, местах в семи сразу… И у вас тут началось, что ли? Столько пожаров разом – в жизни не видел. Поджоги, может?
Лёха лишь как-то недовольно пожал плечами.
Собачий галдёж слышно было ещё за квартал. Тимофей не придал этому особого значения, но мысль мелькнула: «Со стоянки, что ли?» Минут через пять они подошли к воротам.
– Капец!
Шлагбаум из толстой двухдюймовой трубы был загнут в дугу и выворочен вместе с мощной забетонированной опорой. По углам парковки стояли собачьи будки, и ошалевшие животные рвались с цепей, заходясь в жутком лае. Здоровенная лохматая кавказская овчарка не переставая выла, вынимая душу; хотелось пристрелить её, чтобы не мучилась.
Дальний проезд выглядел так, словно по нему проехал бульдозер с клыком, да ещё с пьяным танкистом за рычагами. Морды некоторых машин были свёрнуты и расплющены; вдоль дороги извивалась глубокая – в полметра – извилистая канава. Укатанная глина с гравием была словно вспахана; справа, за сторожкой одна из машин лежала вверх колёсами, оборвав сетку забора. Не считая собак, вокруг не видно было ни души.
Тимофей едва ли не в панике бросился к своей хонде. К счастью, все оказалось в порядке.
Его слегка потряхивало, пока он заводил двигатель и выруливал за ворота. Стоянка вызывала желание убраться подальше и как можно скорее. Сразу за снесённым шлагбаумом он остановился, поджидая Лёху, поднявшегося наверх, в дежурку. Тот почему-то не торопился спускаться обратно.