.
– Я ведь тебе Лука, только добра желаю! – крикнул Николай Филиппович вслед удалившемуся отпрыску. – Хочу, чтоб ты человеком стал. Молился.
Тишина.
Притих, значит, музыкант херов.
Ведь мог в гарнизонном оркестре «На сопках Манчжурии» наяривать, «По долинам и по взгорьям», а вместо этого рок слушает, да «факел!» орет.
– Иди сюда, а то все выпью один!
Из комнаты донесся сдавленный сыновний вопль-ответ:
– Не отвлекай от сеанса – адреналин кончится!
Ну, ну.
Ничего, минут через пять прибежит.
Он знал сына: не вытерпит, побоится, что и впрямь без него всю водку выпьют.
Эх, Лука, Лука…
Приглушил «Океан», прислушался.
В комнате сына было тихо.
Ничего, сейчас придет.
Кстати – пора.
Николай Филиппович налил полстакана.
И вот так всегда.
Что в пансионат его возил под Москву, что в Сочах недавно отдыхали – всегда одно и то же.
Пьет, возмущается, огрызается, дерзит, «факел» свой кричит.
Лоботряс.
Жена после развода избаловала.
Думал в училище родное устроить после школы. Чтоб выучился на подводника, человеком стал, так нет: жена в институт искусств пропихнула по блату. Это ладно, был бы толк…
Кон-церт-мейс-тер, ети его!
Но кафедры-то военной нет.
Устроил его по окончании в музыкальный взвод в авиационной части. Уж там-то мог бы полюбить марши!
Не любит!
В прапорщики выбился, а сапоги чистить не научился.
И это называется музыкант?
Армию бросил, в Агентство торжеств поступил на свадьбах играть. Черти что, ей Богу! Хорошо еще – не в похоронную команду. Еле-еле завклубом пристроил.
Отставной моряк выпил и тут вошел Лука. Метнув взгляд на стакан в руке Николая Филипповича, сын скорчил горькую улыбку:
– Пьешь, значит?
– Ты же не хочешь, сын. Ушел. Спасибо не сказал отцу за сало. Хочешь, налью? Главное, Лука, будь человеком.
– Спасибо. А, кто я, по-твоему?
– Ельцинист! Из-за тебя и флаг над Кремлем спустили! Почему не ходил на встречу с писателем Александром Брюхановым? Такой человек мне автограф дал! И Умапалатова дала.
Сын скривился, словно проглотил жабу:
– Больше ничего не дала?
– Вот, не любишь. Не нравится. А она, между прочим, Генеральный секретарь Советского Союза. А ты брезгуешь. И друзья у тебя алкоголики. Зачем приводил толстяка? Видал, как он на наше сало смотрит? Жрет, и спасибо не скажет. Ельцинисты!
Лука совершенно рассвирепел. Опять – то же самое! И так всегда: сначала все хорошо, а потом начинаются оскорбления. Старый дурак и пьяница! Совсем выжил из ума. Скоро начнет плеваться.