Он подошел к печи, встроенной в стену, поднес руку к выдвинутой чугунной заслонке, рядом с которой, спускаясь к топке, проходила газовая труба. И стена побелена, и печь, и труба. Побелка не самая свежая, но Прокофьев лишь слегка коснулся трубы рукавом куртки, а на нем осталось пятно извести. Заслонки он касаться не стал, всего лишь удостоверился, что закрыть ее можно с высоты человеческого роста, не нужно никаких табуреток, стульев и тем более стремянок.
– Предварительно напоив, – добавил следователь.
Стол с остатками пиршества находился в соседней комнате, початая бутылка на нем, полупустая банка с огурцами, подсохшие на тарелке кружочки колбасы, пустые стаканы. Не в одиночку Полотнов пьянствовал, нужно искать его собутыльника.
За окном послышался шум. Кто-то с силой ударил по забору, звонко треснула штакетина. Прокофьев выглянул в окно и увидел невысокого, плотно сбитого мужчину в черном распахнутом настежь полупальто. Со страдальческим выражением лица он смотрел на отъезжающий спецавтомобиль с трупом Хикса. Он стоял у калитки, но путь ему преграждал патрульный с автоматом.
Прокофьев подошел к мужчине, но первым к нему обратился Динской.
– Нет больше твоего дружка, Борщ, – сказал он, внимательно и с неприязнью глядя на мужчину.
– Ну кому-то, может, и Борщ… – зыркнул на него мужчина.
И подбородок у него выступал вперед, и нижняя часть носа также выпирала, даже надбровья выпуклые.
– А что, не дружок? – спросил Прокофьев, глядя на рукав полупальто.
Следы побелки на нем. Борщ и пытался затереть пятно, но совсем свести его не смог. И с коленки он известь стряхивал, и также не совсем удачно.
– А это еще кто? – глянув на Прокофьева, скривился Борщ.
– Убойный отдел, Борщ. – Динской с удивлением смотрел на него. – Подполковник Прокофьев.
Действительно, что за странные вопросы? Это законопослушный гражданин мог не знать, кто такой подполковник Прокофьев, а Борщ – элемент преступный, знать обязан.
– Ну слышал.
– Отстал ты от жизни, Борщ, – усмехнулся майор.
– Так я с убоем не связан.
– С наркотой ты связан!
– А это еще доказать надо!..
– Пока что мы можем доказать твою связь с алкоголем, – поморщился Прокофьев.
От Борща несло вчерашним перегаром, даже аромат мятных конфеток не мог его перебить.
– Пить не запрещено.
– Смотря с кем ты выпивал… Ты далеко не уходи, Борщ. Сначала автограф. – Прокофьев приложил палец к ладони.