Мы поначалу молча шли по аллее. Наконец, он подал голос:
– Заставили, да? – прозвучал первый его вопрос.
– Что? – спросила я.
– Ну, судя по твоему унылому виду, тебя заставили сюда приехать. – сделал вывод он, хотя знал меня буквально минут шесть от силы.
– Есть такое… – пробурчала я себе под нос.
– Раньше была в лагере? – последовал его следующий вопрос.
– Была.
– И?
– Отвратно было. – честно призналась я, но посвящать его в подробности жизни в «Орлёнке» не стала, но он продолжил донимать меня своими вопросами-допросами.
– И что за лагерь?
– «Орлёнок»… Знаешь такой?! – и скривилась в ухмылке.
Александр на минуту остановился и смерил меня с ног до головы оценивающим взглядом.
– Значит… Значит, ты круто у нас учишься?
Меня удивила такая странная его характеристика отличной учёбы. Круто…
– Ну да… Всё на пять. – дежурно ответила я без какого-то бахвальства. Никогда не считала это чем-то таким эдаким.
– Что делать умеешь? – следующий его вопрос прозвучал очень странно.
– В смысле?
– Ну в «Орлёнке» не только отличники, там ещё и деятели-активисты собираются. Так что ты умеешь делать? – повторил он.
– А зачем спрашиваешь?
– У нас завтра вечером официальное открытие смены. – спокойно сказал Саша. – Будем делать по отрядам выступления. Вот я и спрашиваю, что ты умеешь делать, чтобы привлечь тебя куда-то.
– А если я не хочу привлекаться? – у меня иногда срабатывал режим вредности, включился он и сейчас, но Александр был спокоен.
– Надо Селиванова, надо. – сказал он, подчеркнув, что хорошо запомнил мою фамилию. А что её запоминать, раз мы с директоршей одной фамилии будем. Чтобы он как-то отвязался, мне пришлось сказать:
– Ну пою я.
– В хоре?
– Не… Эстрадный вокал. – сначала хотелось сказать, что рисую, ведь в нашем классе я рисовала почти все плакаты. Но, как подумала, что буду снова ползать по ватману на коленках вся измазанная в красках, желание мое сразу отпало.
– Ну и отлично. – вдруг сказал Сашка. – Это нам пригодится. А то у нас там хористка, но голоса ей на песню явно не хватает. В общем ближе к вечеру репетиция, худрук тебя прослушает. – подвёл итог он, словно всё уже решив.
– А знаешь… я плохо пою. – решила срулить я с этой темы, пока не поздно.
– Ну плохо, так плохо, но прослушаться надо. Почему у тебя такая сумка тяжелая?
– Книги вожу с собой повсюду. – честно сказала я, но выглядело это просто шуткой.