Зная Чуска, можно не сомневаться: врать он
будет не хуже скомороха.
А
тем временем основной отряд уже потеряется в Дикой Степи. «Ищи
ветра в поле» – это как раз о ней и сказано.
Когда набравшее жар солнце повисло над
ковыльными метлами, оба отряда двинулись, каждый в свою сторону.
Еще раньше в степь умчались разведчики.
Духарев ехал во главе отряда на заводной
лошади из трофейных. Лошадка эта попыталась поначалу качать права,
кусаться и совершать другие не предусмотренные походным распорядком
телодвижения. Но Серега быстренько втолковал ей, что такое хорошо,
а что такое – больно, и консенсус был найден. Следом, обремененная
переметными сумами, трусила Серегина первая заводная, а слева,
налегке, легким галопом – Пепел. Боевого, выученного коня Духарев
старался не обременять. Если что, жеребец должен быть злым и
свежим.
Справа от Сергея, тоже на заводной, ехал
Гололоб, а за ним тянулась цепочка вьючных. Не охотничий отряд, а
купеческий караван. Ехали то шагом, то легким галопом, не медля, но
без особой необходимости коней не изнуряя. Расчет был такой: через
пару дней выйти на тракт, что вел через степь к побережью Азовского
– по-здешнему Сурожского – моря. Сергей запланировал так: выйти на
Сурож, сбыть лишних коней, купить лодью или насад, выплыть к
донскому устью, оттуда – к Донцу, подняться вверх до Крицы,
объединиться с остальными и идти в северские земли. Это был путь
отнюдь не самый близкий, левой задней ногой – через правое ухо.
Зато возможную погоню запутает, да и по воде плыть, хоть и против
течения, варягам привычно и от разбойничьих шаек безопасно. Таковы
были планы, но Духарев очень сомневался, что реализуются они так же
гладко, как составились. Это только с виду степь кажется пустынной
и бескрайней. А если собрать вместе всех шарящихся по ней любителей
приключений и чужого имущества – такая толпа получится, не дай
Бог!
Если бы Духареву каким-то образом удалось
раздобыть вертолет и поднять его над Диким Полем или, еще лучше,
глянуть на степь глазами парящего в бледном небе ястреба, он увидел
бы много интересного. В первую очередь, он увидел бы широкую ленту
многоводного Днепра и медленно ползущие по ней широкие насады,
лодки, струги и прочие торговые плавсредства. Это было обычно и
неинтересно. А вот узкие, похожие на быстрых хищных многоножек
боевые лодьи, чьи паруса были раскрашены в цвета киевского князя
Игоря, снующие от берега к берегу, перевозя крохотных, если
смотреть из-под облаков, лошадок и человечков, наверняка
заинтересовали бы Духарева.