Возможно, это была не самая возвышенная концепция божественной фигуры, но она давала определенные очень явные преимущества. Среди древних греков никогда не существовало жесткого и незыблемого правила относительно того, что люди должны считать истинным, а что они должны игнорировать как ложное. И поскольку не существовало “вероучения” в современном смысле этого слова, с непреклонными догмами и классом профессиональных священников, готовых навязывать их с помощью светской виселицы, люди в разных частях страны смогли изменить свои религиозные идеи и этические концепции так, как это лучше всего соответствовало их интересам, их собственным индивидуальным вкусам.
Фессалийцы, жившие на расстоянии оклика от горы Олимп, выказывали, конечно, гораздо меньше уважения к своим августейшим соседям, чем асопийцы, жившие в отдаленной деревне на берегу Лаконийского залива. Афиняне, чувствуя себя под непосредственным покровительством своей святой покровительницы Афины Паллады, чувствовали, что могут позволить себе большие вольности с отцом госпожи, в то время как аркадийцы, чьи долины были далеко удалены от основных торговых путей, упорно придерживались более простой веры и осуждали всякое легкомыслие в серьезном вопросе религии. А что касается жителей Фокиды, которые зарабатывали на жизнь паломничеством в деревню Дельфы, они были твердо убеждены, что Аполлон (которому поклонялись в этом доходном святилище) был величайшим из всех божественных духов и заслуживал особого почитания тех, кто приходил издалека и у кого все еще была пара драхм в кармане.
Вера в единого Бога, которая вскоре должна была отделить евреев от всех других народов, никогда не была бы возможна, если бы жизнь Иудеи не была сосредоточена вокруг одного города, который был достаточно силен, чтобы уничтожить все конкурирующие места паломничества, и смог сохранить исключительную религиозную монополию в течение почти десяти столетий подряд.
В Греции такое условие не существовало. Ни Афинам, ни Спарте так и не удалось утвердиться в качестве признанной столицы единого греческого отечества. Их усилия в этом направлении привели лишь к долгим годам бесполезной гражданской войны.
Неудивительно, что народ, состоявший из таких возвышенных индивидуалистов, предлагал большие возможности для развития очень независимого мышления.