Но хотя верно, что в нескольких случаях имели место преследования приверженцев новой веры, они имели очень мало общего с религиозной нетерпимостью.
Они были чисто политическими. Христианин, как член религиозной секты, наслаждался максимально возможной свободой.
Но христианин, который открыто объявлял себя убежденным отказником, который хвастался своим пацифизмом, даже когда стране угрожало иностранное вторжение, и открыто бросал вызов законам страны при каждом подходящем и неподходящем случае, такой христианин считался врагом государства, и с ним обращались как с таковым.
То, что он действовал в соответствии со своими самыми священными убеждениями, не производило ни малейшего впечатления на среднего городского судью. И когда он пытался объяснить точную природу своих сомнений, этот сановник выглядел озадаченным и был совершенно не в состоянии понять его.
В конце концов, римский полицейский судья был всего лишь человеком. Когда он вдруг обнаруживал, что его призывают судить людей, которые подняли вопрос о том, что казалось ему очень тривиальным делом, он просто не знал, что делать. Долгий опыт научил его держаться подальше от всех теологических споров. Кроме того, он помнил многие императорские указы, призывающие государственных служащих проявлять “такт” в своих отношениях с новой сектой. Поэтому он проявлял такт и спорил. Но поскольку весь спор сводился к вопросу о принципах, апелляция к логике всегда давала очень мало результатов.
В конце концов магистрат был поставлен перед выбором: отказаться от достоинства закона или настаивать на полном и безоговорочном отстаивании верховной власти государства. Но тюрьма и пытки ничего не значили для людей, которые твердо верили, что жизнь начинается только после смерти, и которые кричали от радости при мысли о том, что им позволят покинуть этот порочный мир ради радостей Небес.
Поэтому партизанская война, которая в конце концов разразилась между властями и их христианскими подданными, была долгой и болезненной. У нас очень мало достоверных данных об общем числе жертв. По словам Оригена, знаменитого отца церкви третьего века, несколько собственных родственников которого были убиты в Александрии во время одного из преследований, “число истинных христиан, погибших за свои убеждения, можно легко перечислить”.