Он ритмично стал двигаться, с каждым рывком проникая все глубже. Я старательно считала, уже почти не принимая участия в этом процессе. Тело жило своей жизнью. Между ног разливался жар неудовлетворенного желания. Руки болтались в воздухе и тянулись туда, к пульсирующей точке клитора.
Вдруг я почувствовала, как что-то коснулось меня там.
Я была парализована, ничего не видела, кроме бедер мужа. Все эмоции смешались и превратились в гремучий коктейль. Хотелось кричать, умолять о пощаде, оставить меня в покое или дать, наконец, удовлетворение, но занятый членом рот не издавал ни звука.
А между ног продолжалась работа. Наконец-то уголком сознания я сообразила, что это были пальцы Генриха, которые проникли внутрь меня, вызвав легкую боль, и заработали исступленно.
Давление нарастало, движения Генриха становились все быстрее.
Чувства смешались. Я не знала, на какой точке сосредоточиться. Воздух с хрипом вырывался из носа.
И вдруг…
Взрыв. Двойной! Мощный!
Одновременно с моим оргазмом в рот брызнула горячая струя. Чувства окончательно сошли с ума, между ног забушевал пожар. Волны наслаждения раз за разом бежали по всему телу. Бёдра вздрагивали и поднимались над столом. Голова болталась в воздухе, и, если бы ее не придерживал муж, я бы вывихнула себе шею.
– Тихо, тихо! – прошептал Генрих, когда его член наконец покинул мой рот. Он нежно поцеловал губы. – Ты молодец. Я даже не ожидал такого от девственницы.
– А я уже стала твоей настоящей женой? – спросила, задыхаясь, я, намекая на то, что муж лишил меня девственности таким оригинальным путем.
Попыталась приподняться на локтях, но руки дрожали и не слушались. Во рту разливался странный привкус.
– Ты о чем? – Генрих помог мне сесть.
– О девственности.
– А, об этом! – засмеялся он. – Нет, ночь длинная, а ты у меня страстная штучка. Все ещё впереди.
Впереди? О Боже! Что-то я слишком часто обращаюсь к богу. Моя бабушка говорила, что нельзя поминать имя господа всуе, но оно само вылетало изо рта в эмоциональные моменты.
Я ласково погладила руку мужа.
– Может, оставим это дело на завтра? Я устала.
– Не могу, майне либе, не могу. Утром я должен доказать родным, что женился на девственнице. Пошли в душ.
– Погоди! Постой! – я была настолько поражена, что на минуту забыла, что живу в двадцать первом веке. – Откуда такие традиции?