– Вы как хотите, а мне нужно часика четыре покемарить. Как у вас сил хватает? Не понимаю.
– Так всю жизнь проспишь, Джимбо. Как только человек останавливается, сразу умирает. Ты об этом разве не знал? – спросил Венц.
– Это я сейчас помру, если не лягу, – широко зевнув, ответил Джимбо.
– Катись. Держи ключи, как проспишься найдёшь нас в «Пузыре», пора нам подкрепиться горячим, – сжалился Поводырь и отстегнув от своего брелока в виде красного глаза с мишенью ключи, передал их оператору.
Джимбо вышел из автомобиля и поплёлся к подвалу. Дверь в подвал располагалась ниже уровня земли и пряталась от любопытных глаз за облицованной бледно-голубой плиткой стенкой, доходившей стоящему рядом с ней человеку до пояса. Спустившись по ступенькам в нишу к подвальной железной двери, Джимбо открыл её самым длинным из полученных им от Поводыря ключей. Затем за первой преградой к желанному отдыху обнаружилась вторая дверь, обитая толстым слоем поролона и обтянутая дерматином. За такой звукоизоляцией его точно никакие посторонние шумы с улицы не побеспокоят. Отперев и её, он вошёл в помещение, пахнущее свежим ремонтом и азиатскими благовониями.
Внедорожник развернулся и удачно припарковался прямо около их подвала. Компания выгрузилась и в полном составе отправилась по своим делам.
Проснувшись, Джимбо посмотрел на часы, стрелки на них подползли к восьми часам. Пока он дрых, наступил вечер, а объекты его будущего документального шедевра ещё так и не вернулись. Он взял свою камеру и решил пойти на их поиски. Выйдя на улицу, оператор сразу же заметил всю компанию. Они стояли вокруг мотоцикла и о чём-то оживлённо болтали с его хозяином. Джимбо включил камеру и направился к ним. Подойдя, он хрипло произнёс:
– Хэлоу.
– Привет. Четыре часа, говоришь, а сам весь день проспал, – упрёком его встретил Венц и сразу отвернулся. Видно, разговор с мотоциклистом был и впрямь интересен.
– Твой Судзуки – восемьсот кубов? – спрашивал Кольцо.
– Да, спортивный вариант, – из-под надетого на голову шлема глухо проговорил мотоциклист – паренёк, их ровесник, одетый в специальные мотоциклетные доспехи.
– Славик, дай прокатиться, – попросил мотоциклиста Поводырь. Он успел переодеться и, в отличие от своих подельников, одетых в футболки и рубашки, облачился в лёгкий кожаный плащ. Он вообще любил плащи, их в его гардеробе нашлось бы с дюжину на разные времена года и погоду.