Остановившись возле первой картины, Дин вновь ощутил эффект погружения в трехмерность полотна. Пастельные краски ложились нежными мазками, создавая объем и движение в картине. Это был цветущий сад, наполненный весенней жизнью, покрытый вуалью белых и розовых цветов. Вглядываясь в него, можно было ощутить аромат благоухающего сада. Казалось, что от тихого дуновения ветра, играют легкие тени. Это было потрясающее зрелище. Как она смогла так передать игру утреннего света, проникающего сквозь ветви и листья деревьев? Вторая картина была темной и мрачной. Таким было первое впечатление. Но это был просто контраст с весенним садом и Дин, отойдя на метр от картины, вдруг увидел тот же объем, только зовущий в необъятные просторы ночи. Блики тусклых звезд, спрятавшаяся за облака мерцающая луна, тонкая гладь безбрежного моря, подернутая мелкой рябью. Все дышало покоем и вечностью. Дин явно услышал тихий шум прибоя. Странное ощущение. Будто ты живешь в этой картине, и она втягивает в себя, приглашая насладиться истинным миром, устраниться от ненужной суеты, слиться с природой и отдаться ей навсегда. Возле третьей картины стояло несколько людей и Дин смог увидеть ее только сбоку. Ему вдруг показалось, что изображение было вогнутым, как линза, насыщенная глубиной темно-синего моря, водная стена колыхалась, как театральный занавес, раскрывая красоту подводного мира. Яркие краски кораллового рифа наполняли картину объемом и дарили ощущение полного присутствия. Дин не раз погружался с аквалангом и точно знал, что именно такие впечатления и оставляет удивительно красочный подводный мир. Ему даже послышался звук выдыхаемого воздуха из регулятора дайвера. Иллюзия была совершенной!
На противоположной стороне была расположена довольно большая и мрачная картина. Отсутствие цвета, кроме серого, вызывало внутреннюю тревогу и страх. Размеры картины давили, казалось, что ты смотришь на город из окна высотного здания и открывающийся пейзаж не оставлял никакой надежды. Мрачное серое небо, с нависшими грозовыми тучами, затухающий пожар, с огромными, поднимающимися к небу столбами дыма, зияющие разбитыми окнами полуразрушенные небоскребы, нагромождение останков машин и зданий…. В этом пространстве чувствовалась мертвая тишина и полное отсутствие жизни. Вероятно, таким и будет последний день человечества. Дин не мог оторвать взгляда от трагической картины. Его сны часто преподносили похожие пейзажи, заставляя искать причины таких образов и сновидений. Он не понимал, почему сейчас, он ощущал его, как знакомый.