– Совершенно верно, – сказал я, не отступая от двери, наша приходящая домработница только что пришла, чтобы заняться готовкой и уборкой, и переодевалась сейчас в помещении, которое было отведено ей для этого и ещё для отдыха.
Именно поэтому дверь открыл я сам, к тому же консьержка позвонила снизу и сказала:
– Марк Борисыч, тут какой-то прокурорский к вам поднимается, удостоверение предъявил. Я пропустила, правильно?
– Конечно, не беспокойтесь, – ответил я.
Так что я знал, кто это поднимается ко мне в квартиру, и, когда он достал удостоверение Кочарян Иван Иваныч, старший следователь прокуратуры уже не удивился.
– Чем обязан, Иван Иваныч? Или по имени-отчеству не полагается? – спросил я, не спеша отступать от двери и пропускать его в мой дом.
– Отчего же, – он фальшиво улыбнулся. – Приветствуется. Позволите побеседовать с вами?
Я отошёл, наконец, от двери, открывая путь.
– Побеседовать? О чём же?
Я повёл его в гостиную прямо от передней.
– У вас очень красивый дом, – сказал Кочарян, а я подумал, он что, лейтенанта Коломбо изображает?
Я сел в кресло и предложил ему устроиться напротив меня через журнальный столик, на котором аккуратными стопками лежали журналы, где были Танины обложки. Про его взгляду я понял, что он увидел это.
– Я вас слушаю, Иван Иваныч, – сказал я, не дожидаясь, пока он заговорит о Тане. – Может быть, выпить хотите? Если алкоголь на работе не употребляете, так может… э-э… пепси? Или… тоника?
– Да, пожалуйста, – сказал он.
И продолжил, пока я наливал ему тоника в стакан, позвякивающий льдом. Лёд все время стоял у нас в буфете, таял неиспользуемый, но его снова намораживали и ставили для нас и гостей, каждый день.
– Ваша жена сейчас…
– Сейчас Таня в Лондоне, – сказал я, подавая ему стакан.
– Вот как… Вы ведь были знакомы с Богданом Борисовичем Куриловым?
– С Боги? Почему же был? – я сделал вид, что удивлён вопросом. – Я очень хорошо знаком с ним и даже дружен. Боги Курилов уехал сейчас за границу, по-моему, он теперь в Америке.
– У вас был конфликт? – он посмотрел на меня, думая, что пронзает своими жгучими чёрными глазами с неприятно густыми короткими, какими-то коричневыми, ресницами. Он весь какой-то коричневый, крепкий и тёмный, и волосы и рябоватое лицо и глаза рыжеватого хитинового цвета.
– Нет, никакого конфликта. Напротив, мы были близкими друзьями, но немного отошли друг от друга несколько лет назад.