Зачерпнув воды, Никос распрямил спину и тяжело вздохнул. В этот момент он отчетливо ощутил на себе чей-то взгляд.
– Занятно, – пробормотав, он огляделся и у той самой невидимой линии, разделяющей берег реки, увидел стоящего молодого человека, которого хорошо знал в лицо. Секретарь и ближайший помощник главы имперской канцелярии смотрел прямо на него, без слов давая понять, что хочет поговорить.
Поставив ведро обратно на камень, Бенарий подал охране знак оставаться на месте, а сам словно нехотя двинулся к границе. Не дойдя полушага, как будто между ними действительно пролегла незримая стена, Никос поднял прищуренный взгляд.
– Молодой человек имеет что сказать, или так?
Широко улыбнувшись, секретарь Варсания принял предложенную манеру разговора.
– Скорее-таки да, чем нет. Ведь такой известный человек, как Никос Бенарий, не откажет в совете юности, еще не знакомой с истинной мудростью.
– Эх, молодой человек, – Никос покачал головой, – лесть – это тонкий инструмент. На нем надо играть, как на арфе, с душей, а вы что делаете! Вы грохочете, будто отбиваете марш на барабане!
Спрятав за наигранным смущением улыбку, посланник Сцинариона не растерялся:
– И минуты ведь не прошло, а вы уже одарили меня перлами искрометной мысли. Значит, я пришел за советом к правильному человеку.
– Какой же совет тебе нужен? – Взгляд старого евнуха продолжал ощупывать собеседника. – Если что делать с обрюхаченной девкой, то с этим ты явно не по адресу.
В глазах молодого мужчины вспыхнула и погасла веселая искра.
– Ну что вы! Разве стал бы я отрывать такого человека от дел ради пустяков. Мысли, что тревожат меня, вот об этом, – он обвел рукой два разделенных лагеря. – К чему мы идем? Неужели опять к ужасам гражданской войны?
– Так об этом ты бы хозяина своего спросил. – Никос скептически хмыкнул. – Он-то тебе уж точно растолкует лучше, чем я.
– Что вы! – секретарь канцелярии изобразил искреннее смущение. – Господин логофет очень занят, и он витает на такой высоте, что я не могу докучать ему своими мыслями. Другое дело – вы, умнейший и опытнейший человек, стоящий на одной со мной ступени. Вы наверняка смогли бы оценить пришедшую мне в голову мысль.
Никос уже догадался, чьи слова и кому хотят через него передать. Еще больше заинтриговала такая замысловатая форма изложения, поэтому он подтолкнул замявшегося было посланника: